18 января в 20.05 Михеил Саакашвили – гость студии в телепрограмме «Персона» на телеканале Р1.

Чем украинцы лучше американцев и почему Михеил Саакашвили не любит праздники – он рассказал в интервью «Вечернему Харькову» во время визита в Первую столицу.

– Михеил, вы много делаете для того, чтобы повернуть власть лицом к народу.  И люди вам верят. Но что, по вашему мнению, должны делать сами люди – не политики, не олигархи, не власть, а именно люди, чтобы жизнь в стране изменилась к лучшему?

– Я думаю, что общество в первую очередь должно перестать полагаться на очередную группу политиков, считая, что они лучше знают, умнее и все за них решат. Я всегда считал, и эта вера особенно укрепилась в последнее время, что в целом украинское общество гораздо более интеллектуальное, более подготовленное к реформам и более порядочное, чем политический класс. А это означает только одно – политическую власть нужно менять. Если политическая власть так безнадежно отстает от общества – ее нужно заместить чем-то другим и создать политическую власть из общества, которая будет ближе к людям, повернется к ним человеческим лицом. Поскольку лицо власти – это тоже лицо общества. Но я не думаю, что большая часть нынешнего политического класса отображает лицо общества. Для меня лицом общества гораздо в большей степени являются люди, которых я вижу на улицах Харькова. Та же женщина в харьковском метро, которая потеряла работу и не может кормить свою 9-летнюю дочку, водить ее на кружки, где она училась до сих пор. (Во время визита в Харьков 13 января Михеил Саакашвили побывал в метро – прим. ред). Вот это и есть лицо общества, а не какой-то политик, который делает вид, что живет на три тысячи гривен, рассказывает, что его дорогая машина от тещи, что наследство он получил от бабушки, а он печется о простом народе.

– Чем вам, грузину, близок украинский народ и чем мы кардинально отличаемся от вашего народа?

– Я не вижу каких-то больших отличий. Я вижу в украинцах черты тех людей, которых знаю в Грузии.

Я приехал в Украину совсем юным – на учебу. И в то время здесь практически не было коррупции, украинское общество было гораздо более законопослушным. Очень начитанное и образованное общество. В том же Харькове – одна из лучших школ по информационным технологиям даже сегодня. Это говорит об огромном интеллектуальном потенциале, накопленном десятилетиями.

В грузинском обществе гораздо труднее было насаждать какие-то реформы и изменения, потому что оно более консервативно и не было готово идти за новыми веяниями. В Украине же общество готово само повести любое правительство за собой. Это и есть основная разница.

– Почему же тогда в Украине так туго идут реформы?

– Потому что власть очень мало слушает общество. На самом деле многие простые люди на улице лучше расскажут, что нужно делать, чем это говорят министры. Я думаю, что и меньше понимают, чем обычный человек с улицы.

– Скучаете по родине? Чего вам больше всего недостает в Украине?

– Конечно, скучаю. Но с другой стороны, я приехал сюда учиться в молодом возрасте и надолго не уезжал, потому что все время был вовлечен в украинские события. Успехи Грузии и Украины абсолютно не отделимы друг от друга. То, что Грузия полностью зависит от успеха Украины, – я в этом уверен. И успех Украины –  всегда был одной из главных целей моей жизни, а на этом этапе – стал главной целью моей жизни. И мне не нужно прикидываться. Здесь я себя чувствую как дома и чувствую обязанность ни в коем случае не мириться с тем, с чем мы не должны мириться. Мы не должны допустить, чтобы Украину в очередной раз обманули. Потому что фрустрация будет жесточайшая, и она уже начинается. И хочется, чтобы у нас была революция не для того, чтобы заменить одних другими, одни потоки перераспределить на другие, а для того, чтобы люди жили лучше, чтобы у них было будущее. Если во второй раз их подвести – то в третий раз мало никому не покажется. Мне бы не хотелось, чтобы ситуация так радикализировалась.

– А свое будущее с какой страной связываете?

– С обеими. На этом этапе – с Украиной. Пока Украина бесповоротно не станет на путь развития и не преодолеет те вещи, которые нам сейчас кажутся трудно преодолимыми, но на самом деле это элементарно – просто нужно захотеть (я имею в виду, когда во власть люди идут ради личной наживы, а не для того, чтобы что-то менять), как только все увидят, что можно жить иначе, и страна пойдет по пути развития – тогда я буду считать, что миссию выполнил.

– Но вы были достаточно востребованны и в Америке, читали лекции в университете.  Не рассматриваете ее как страну своего будущего?

– Нет, я никогда не считал Америку своей. Если честно, я там всегда чувствовал себя не очень хорошо. Хотя Америка мне нравится больше, чем большинство европейских стран, потому что это большая страна, там больше перспективы. Но в целом американский характер мне не очень близок. Я считаю, что там очень много поверхностных людей, слишком прагматичных. Хотя есть и очень-очень теплые, хорошие люди и в целом здоровая политическая система. Но по характеру мне, естественно, гораздо ближе украинцы, чем усредненный американец. Это вообще несравнимые вещи.

Я вообще считаю, что сейчас самая интересная страна в мире – Украина. Это однозначно.

– Вы говорили, что впервые приехали в Украину еще в юности. Какие были первые впечатления?
 
– Первый раз я приехал в Украину, когда мне только исполнилось 17 лет. Помню, после первой пары лекций мы вышли в cад Шевченко перед университетом выпить сока и через пять минут, находясь в окружении украинских сокурсников, я вообще забыл, что иностранец. Украина умеет так принимать, как никакая другая страна в мире, в которой я бывал. И это ощущение осталось у меня до сих пор. Я встретил столько хороших украинцев в своей жизни, они мне сделали столько хорошего, что этот долг я им никогда не смогу вернуть. Но, по крайней мере, я должен хотя бы отчасти вернуть этот долг стране.

– Насколько изменились с тех пор Украина и украинцы?

– Политика изменила многих людей. Украинский народ для меня всегда был очень порядочным и некоррумпированным. Однако, к сожалению, в конце 1990-х годов политика Украины стала крайне коррумпированной. Но для меня это не отражает украинский характер. Это означает лишь одно – Украину нужно ввести в новое, естественное для нее русло.

Украинцы – трудолюбивый народ, с очень порядочным подходом и к работе, и к жизни, и к политике. Но, к сожалению, последним мы сейчас не можем похвалиться. Поэтому надо это воссоздать.

– Михеил, у вас очень напряженный график. Как отдыхаете?

– Я почти не отдыхаю. Я ненавижу долгие дни отдыха, поэтому не очень люблю первые дни января, когда никто ничего не хочет делать. И я всегда придумывал себе какие-то занятия именно для таких дней. Я никогда долго нигде не отдыхал, потому что для меня отдых – это когда делаешь что-то полезное и общаешься с людьми. А где-то загорать на даче – это не для меня.

– Может быть, увлекают рыбалка, охота?

– Нет, ни рыбалка, ни охота меня абсолютно не прельщают. Долго сидеть с удочкой, ждать, пока рыбка клюнет, – это не мое.