Гость редакции ВХ – директор Харьковской городской художественной галереи Татьяна Тумасьян.

Харьков – столица авангарда уже в трех поколениях

– Здравствуйте, Татьяна. Вам звонит Сергей. Меня интересует, можно ли прежний или сегодняшний Харьков считать столицей авангарда?

– Не просто можно, а нужно. Харьков – город авангарда, причем в нем живет столетняя традиция: в харьковском авангарде есть и преемственность, и определенные школы. Площадь Свободы – одна из самых конструктивистских площадей мира. Здесь располагается здание Госпрома – замечательный образец конструктивизма, очень авангардного и характерного для Харькова направления начала ХХ века. В Харькове жили Василий Ермилов и Борис Косарев – яркие представители первого авангарда – начала 1920-х годов. Ко второму авангарду  можно отнести шестидесятников – нонконформистов, авторов-диссидентов, участников знаменитых «квартирников», которые создали в Харькове заметную культурную – литературную, художественную – обстановку: Вагрича Бахчаняна, Эдуарда Лимонова, Владимира Мотрича, Бориса Чичибабина. Авангардна и до сих пор революционна известная на весь мир харьковская фотография. Я назвала бы такие звездные имена, как Борис Михайлов, Александр Супрун, Олег Малеваный, Евгений Павлов, Сергей Братков. Точно так же еще в 1960-х годах яркая, интересная молодежь заявила о себе в изобразительном искусстве, и в ХХI веке традиции авангардизма продолжают Артем Волокитин, Гамлет Зиньковский, Роман Минин, группы: «Шило», «БОБА-group».

– А насколько авангардны харьковские скульпторы?

– В Харькове немало замечательных скульпторов. В частности, Владимир Кочмар – участник международных скульптурных симпозиумов. Несколько раз в год он выезжает в разные страны мира, создает из всевозможных материалов – камня, дерева – работы, которые по правилам таких мероприятий остаются организаторам симпозиумов. Художник совершенно авангардных традиций – Александр Ридный. Это скульптор сам в себе. С одной стороны, он известен как создатель многих официальных памятников в городе, а с другой – это  творческий человек, его выставки поражают свежестью взгляда, неожиданностью, экспериментом. Трудно представить, что в одном человеке сочетается академичность и бесконечные поиски самого себя. Скульптура – очень тяжелый труд: во-первых,  физически, во-вторых, материалоемкий – на изготовление объектов из камня или бронзы требуются немалые ресурсы, поэтому, к сожалению, в нашей непростой экономической ситуации скульпторы в основном работают за границей.

– Добрый день, Татьяна. Меня зовут Андрей. Интересно, в какие уголки нашего города вы добавили бы скульптуры, любопытные объекты?

– Отвечая на ваш вопрос, я «потянула бы одеяло на себя». Рядом с нашей галереей на улице Чернышевская, 15 есть прекрасный сквер, который со стороны Сумской венчает Зеркальная струя. А с противоположной стороны на Чернышевской тоже есть достойное место, которое вполне подходит для современной скульптуры. Все предпосылки для скульптуры есть и на Харьковской набережной возле галереи Vovatanya. Во-первых, «окрестности» Vovatanya расписаны художниками Гамлетом Зиньковским и Романом Мининым и представляют собой уличную галерею, поэтому туда так и просятся скульптурные объекты. Кроме того, городские власти построили неподалеку на Харьковской набережной симпатичную беседку – романтическое место, где собираются влюбленные, молодежь. Там тоже будут к месту скульптурные работы. Это то, что лежит на поверхности. А вообще, когда-то – в конце 1980-х или в начале 1990-х в парке им. Горького проходил единственный пока в нашем городе  скульптурный симпозиум, на котором работали скульпторы из разных городов и стран. Работы, которые остались после симпозиума, какое-то время находились в парке им. Горького, на территории, граничащей с Лесопарком, а потом куда-то растворились (скульпторы подозревают, что их развезли по дачам). До сих пор авторы этих работ – уже зрелые и маститые скульпторы мечтают о том, чтобы снова провести в Харькове такой симпозиум: парковые места в городе могут быть украшены не только официальной или декоративной скульптурой, но и работами, имеющими отношение к харьковскому современному искусству.

– Здравствуйте, Татьяна. Вам звонит Ольга Михайловна. Как вы думаете, почему молодым художникам не очень интересно писать в классической манере?

– Так было всегда. Ищущему творческому человеку наверняка не интересно повторять то, что до него уже было сделано. Другое дело, что за тысячелетия существования цивилизации уже столько было сказано, что найти новую ноту или даже подход к ней непросто. Но стремление художников, особенно молодых, к экспериментам, к тому, что они не станут работать в русле жестко заданных традиций, всегда были, есть и будут.

Галерея изменит интерьер

– Здравствуйте, Татьяна. Меня зовут Анна. Скажите, пожалуйста, насколько консервативен харьковский зритель?

– Зритель разный. Консервативен не только харьковский зритель – зритель консервативен вообще: в силу привычек, воспитания, установок. Поэтому наша галерея, как центр современного искусства, своей основной задачей ставит воспитание зрителя: чтобы он был терпимее, воспринимал не только классическую традицию, но и новые поиски. К сожалению, даже классическую традицию зритель иногда воспринимает условно: нельзя сказать, что все залы Харьковского художественного музея переполнены.

– Какие новые направления и жанры предпочитают харьковчане?

– Видео-арт, инсталляционные объекты, перформансы.

– Здравствуйте, Татьяна. Меня зовут Карина. Скажите, бывает, что вам хотелось бы выставить габаритные скульптуры или арт-объекты, но они не помещаются в муниципальной галерее?

– Конечно, бывает, особенно когда речь идет о таком скромном пространстве, как наше. 20 лет мы живем в пределах 100 квадратных метров. Этот метраж давно сковывает наши желания, проекты и идеи, и около шести лет назад мы отвоевали и привели в порядок своими силами и с помощью друзей-художников большой подвал нашего жилого дома площадью 120 квадратных метров, в котором теперь тоже размещается наша галерея. Но и основного зала наверху, и арт-подвала, где каждые 10-14 дней мы показываем новую выставку, все равно мало. Приходится выходить за пределы галереи. Например, в 2013 году мы сделали первую в Харькове большую ретроспективную сольную выставку замечательного земляка, обладателя самых престижных мировых премий – Бориса Михайлова, единственного художника Украины, который входит в рейтинг «100 лучших художников мира». Разумеется, наших площадок для персональной выставки Бориса Михайлова было бы недостаточно, поэтому провели выставку в «ЕрмиловЦентре» – в самом большом выставочном зале Харькова. Таким образом, мы пытаемся выносить свои идеи за пределы нашего выставочного пространства.

Современные художники прибегают к провокациям

– Какие новые направления и жанры предпочитает современный харьковский зритель?\

– У зрителей нашей галереи – а это молодежь, люди творческих профессий, студенчество – в последнее время очень популярно все, что связано с новыми медиа: видео- и медиа-арт, перформансы, фото, инсталляционные работы. При этом хорошая живопись – и традиционная, и нетрадиционная – тоже всегда имеет своего зрителя. Дело не в погоне за модой и новизной –   а в основном в художественном качестве, в том, чтобы творчество было не попыткой, не спекуляцией, не конъюнктурой, а действительно искусством.

– А что обычно возмущают зрителя?

– За 20 лет работы галереи у нас накопилось около 30 томов книг разных отзывов:  неприятие,  удивление,  благодарность художникам и организаторам выставки. Но за годы продвижения галереи вперед количество негативных отзывов, особенно связанных с нетрадиционными, ломающими представление работами, уменьшилось. Это говорит о том, что зритель уже воспитался и  понимает, что ему у нас искать – чем отличается специализация муниципальной галереи от выставочных залов, например, художественного музея. У каждой культурной институции своя специализация – и это хорошо. Например, замечательный харьковский художник, продолжатель авангардной традиции Виталий Куликов  часто рисовал женское тело, но совершенно в нетрадиционной манере – это были ломаные образы с геометрией и углами.  Первые его выставки часто вызывали у неподготовленных посетителей непонимание и даже некую агрессию. Со временем – а выставки Виталия Николаевича проходили в муниципальной галерее часто – все больше зрителей понимали и принимали его творчество.

– Какие еще работы вы назвали бы как ломающие традиционные представления?

– В Харькове есть очень одиозная, эпатажная и провокационная БОБА-group. В ее составе двое художников. Они делают перформансы, один из которых совсем недавно прошел в Ночи перформансов под названием «Ссора». Ребята показали ссору очень брутально, особенно, думаю, с точки зрения обывателя. Я попытаюсь препарировать их работу, объяснив на словах. Двое – он и она – молча стояли в темноте, засовывая свои пальцы в рот друг другу, вызывая тем самым нормальную физиологическую реакцию организма – рвотный рефлекс. Это происходит несколько минут, затем ссора завершается так, как обычно заканчивается между любимыми – поцелуем. У вас возникает ассоциация, что это похоже на жизненную ситуацию?

– Я прежде всего засомневалась бы в том, что это искусство.

– Ну вот такое оно, современное искусство. Оно должно удивить, зацепить, вызвать эмоции. Самоцель перформанса – не будоражить публику и вызвать отвращение, а продемонстрировать мысль и вызвать эмоции.

– И какие были отзывы о «Ссоре»?

– Кто-то возмущался, но «продвинутые» зрители сказали, что это была одна из самых сильных акций во время Ночи перформансов. Его авторам удалось неприятным жестом показать то, что происходит в жизни между мужчиной и женщиной, когда два любящих дуэлянта провоцируют друг друга в порыве гнева на не самые лучшие чувства и их проявления. Но это моя трактовка – вероятно, у авторов работы она иная. О смысле искусства вообще не надо говорить – его нужно посмотреть и понять.

– Здравствуйте, Татьяна. Меня зовут Илья. Иногда категорически не понимаю современное искусство. Складывается впечатление, что цель некоторых авторов любыми способами запомниться публике. На ваш взгляд, не переусердствуют ли подчас с эпатажем?

– Бывает. Во всем хороша мера. Главное – не выплеснуть вместе с водой младенца: иногда увлечение эпатажем, излишняя спекуляция конъюнктурой и модой может повлечь за собой художественную ущербность. Очень важно, чтобы у современного художника, который идет по пути провокаций, все было сбалансировано. Это приходит с опытом и, конечно, зависит от внутреннего вкуса, воспитания, образования, окружения.

– А какие необычные приемы используют зарубежные художники?

– Недавно я побывала в Варшаве по приглашению Института Адама Мицкевича на форуме «Варшава. Галерейный weekend», в котором участвуют все музеи и галереи этого города. Одна из выставок называлась «Богатство» – художники осмеивали общество потребления. Здесь было все, что связано с деньгами: антураж имитирован под золото, в витринах – работы из валюты разных стран мира, одна из комнат была превращена в банковский сейф, посередине одного из залов стоял сделанный из фанеры автомобиль – копия одного из самых богатых автобрэндов. На фоне всей этой роскоши в одном из залов, посвященных тленности денег, возле высокой горки нарезанных долларов и ксерокса для печатания купюр в темном углу сидел мим с очень печальными глазами. Его можно было вообще не заметить, но на меня произвело впечатление присутствие человека, который разыгрывает свой перформанс и явно соответствует теме выставки.

Художники штудируют иностранные языки

– Добрый день, Татьяна. Меня зовут Светлана. Насколько мне известно, харьковские художники стали  выставляться в Европе. Что дает им работа за рубежом?

– В родной стране нашим художникам очень сложно выживать, а Европа – это всегда хороший опыт и материальные возможности. Еще в начале 1990-х годов в Харькове был образцово-показательный пример – замечательный художник Павел Маков. В его зарубежной выставочной деятельности очень помогало то, что он мог свободно изъясняться на английском языке – общаться с галеристами, кураторами, критиками. Поэтому сейчас наши художники медленно, но понимают, насколько важно знание иностранного языка для собственного продвижения. Около десяти лет назад художники стали использовать грантовые возможности, которые приходят в основном с запада, и начали учить иностранные языки. Они получают на несколько месяцев кусок хлеба, возможность работать, теплую «мастерскую», новый опыт и массу впечатлений.