В Харьковской области немало живописных мест, но есть одно особенное. В разные годы, с конца XIX века и по наши дни художники восхищаются «Натальевским раем». Возникновением своим это место обязано меценату — сахарозаводчику Ивану Харитоненко, который в 1884 году купил земли в слободе Мурафе и построил здесь один из своих заводов. Позже тут появилась усадьба, которую Харитоненко назвал в честь своей внучки Натальи. По сохранившимся сведениям, до прихода в эти края миллионера Харитоненко примечательны они были в основном голыми степями да песчаными пустырями. К концу XIX века тут руками человека был создан островок красоты и благополучия, который, к сожалению, до наших времен не сохранился.

В 75 километрах от Харькова (или в 15 километрах от Красного Кута) находится старое украинское село Мурафа. Когда-то здесь проходил Муравский шлях, слобода Мурафа была основана для защиты от набегов татар. В конце XIX века этим местам несказанно повезло: здесь построил поместье и сахарный завод Иван Харитоненко. Как отмечают в своей книге «Династия Харитоненко» авторы Шудрик и Даниленко, усилиями семьи Харитоненко голая степь была превращена в цветущий оазис. Песчаные пустыри были засажены соснами и дубами, поместье украшали цветники и оранжереи. Иван Герасимович не жалел средств на приобретение редких и экзотических деревьев. В 1911 году в Натальевке Павлом Харитоненко была заложена церковь Спаса, спроектировал ее архитектор Алексей Щусев. Для украшения и оформления храма Харитоненко привлек самых талантливых художников своего времени. Над внешними стенами трудился известный скульптор Александр Матвеев, он создал 16 рельефных розеток с изображением святых. А великий Сергей Коненков по заказу сахаро-заводчика Харитоненко выполнил двухметровый барельеф в виде креста. В своих воспоминаниях Коненков упоминает, что жизнь в Натальевке текла, как в раю…
Сегодня художники так же, как и сто лет назад, называют бывшую усадьбу Харитоненко и места вокруг нее «Натальевским раем», вот только «рай» этот выглядит совсем не так, как при хозяевах-основателях. Запустение и разруха царят в нем. Но, несмотря на это, художников тянет сюда. Здесь черпают вдохновение художники творческой группы, которая носит название «Слобожанское Буриме». Сегодня в ее состав входят пять художников-дизайнеров: Олег Лазаренко и четыре Александра: Шеховцов, Бойчук, Грицаненко и Лысенко. Наш собеседник, харьковский художник Олег Лазаренко, недавно вернулся из Краснокутского района, из «Натальевского рая», где он провел две недели наедине с природой, рисуя этюды. Его рассказ об удивительном месте на карте Харьковской области предлагается читателям «Вечернего Харькова».
— Впервые мы приехали в Натальевку в 1986 году, просто на один день, сделали по наброску и вернулись в Харьков. В то время в церкви находился угольный склад, потом уголь убрали. В советские времена, когда на территории усадьбы был пансионат, в храме стоял бильярдный стол, здесь отдыхающие гоняли шары. Когда церкви решили вернуть ее настоящее предназначение и смыли слой штукатурки, то обнаружили следы росписи. Сейчас церковь частично восстановлена, она пригодна для богослужений и по мере надобности здесь проводятся службы. Храм работает как сельская церковь, приезжает батюшка, открывает амбарный замок, через полчаса приходят миряне. Несколько лет назад там жили монахи, потом митрополит Никодим взял церковь Спаса под свое покровительство. В разное время в Натальевской церкви находили приют люди, которым больше некуда было податься: когда-то я там встречал двух монахов, у них за плечами было уголовное прошлое, после освобождения они обратились к Богу. Слышал, что потом их перевели в Подмосковье.
Нет предела разрухе!
— Что сейчас находится в бывшей усадьбе Харитоненко?
— Сейчас там располагается туберкулезный пансионат, и не секрет, что в нем бывают люди с уголовным прошлым и настоящим. Был случай, как рассказывали местные жители, что криминальные элементы спилили позолоченный крест, думая, что он золотой. Раньше при въезде на территорию стояли четыре скифские бабы, потом две исчезли. Пропажу искали-искали, но и по сей день не могут найти. Еще сохранились водонапорная башня, часть хозяйственных построек и домик привратника со львами. Двухэтажную усадьбу снесли, от нее остался бассейн, который превращен в мусорку. За те годы, что «Слобожанское Буриме» ездит в Натальевку на этюды, там немногое поменялось. Разве что дети, с которыми мы рисовали десять лет назад, выросли, у некоторых из них сохранились небольшие коллекции наших эскизов. В каждый наш приезд мальчишки прибегали и просили нарисовать для них, и мы рисовали. После революции в Натальевке все было разрушено, и с тех времен вот уже почти 90 лет так и стоит все в разрухе.
С каждым приездом разруха все сильнее бросается в глаза. На первых этюдах запечатлен домик управляющего со львами и тополями. Приезжаешь через год — тополей уже нет. Домики для отдыхающих пришли почти в полную негодность, их там очень много и они рушатся. Печально, но Натальевка как деревня вымирает. Сейчас живет в ней человек сто, в основном старые работники пансионата — бабушки и дедушки. Молодежь вся выезжает, дети доучиваются в школе, более смышленые уезжают в Харьков к родственникам. Пытались вдохнуть жизнь в эти места — какое-то время там была конная база, так как сохранились конюшни и манеж, построенные еще Харитоненко. Можно было бы довести до ума, наверное, кто-то должен рискнуть это сделать. Хотя местное население, надо сказать, даром времени не теряет, разворовывает все подчистую: раз — и крыши нет, раз — и бревна стащили... Зимой деревня выживает только за счет ловли окуней: в этом году, говорят, был хороший клев. Раньше в Натальевке была пекарня, сейчас небольшой магазинчик.
— И что, нет никакого просвета в конце туннеля?
— Несколько лет назад приезжали родственники Харитоненко из Франции, походили, посмотрели и уехали. Очевидцы говорят, что ностальгия у родственников есть, а помощи от них ждать, скорее всего, не придется. Хотя и их понять можно: вкладывать деньги в имущество, отобранное у них и доведенное до такого варварского состояния... Скорее всего, русские эмигранты свою ностальгию сублимировали по-своему: в Ницце, на Лазурном берегу, русская и украинская диаспоры построили копию Натальевской церквушки. Может быть, даже называется она так же, ведь там много потомков и родственников Харитоненко.
Интересно, как несколько эпох оставили свои отпечатки в этом месте: гуляя в заросшем лесу, встречаешь дейнековские статуи, они там появились в шестидесятых годах ХХ века. Сейчас и эти символы минувшей эпохи пришли в запустение, стоят себе бетонные статуи без голов и без рук. Такой себе кусочек ностальгии по СССР и с намеком еще на дореволюционное время. Единственная радость, что бобры живут и рыба водится в реке. Местные рассказывают, что белая сова появилась, цапли прилетают весной.
Деревня Натальевка стала деревней Владимировкой
— Деревня, которая до революции называлась Натальевкой, была переименована во Владимировку. Харитоненко в конце XIX века основал две деревни — Натальевку и Ольговку, назвав их в честь внучек; в деревнях жили рабочие сахарного завода. Всего у Харитоненко было 12 крупных сахарных заводов, в 1914 году состояние семьи оценивалось в 60 миллионов рублей. Когда было отменено крепостное право, Иван Харитоненко начал скупать земли, организовывать сахарное производство и нанимать крестьян на работу. За десять лет он создал сахарную империю, был награжден царем как самый успешный сахарозаводчик Российской империи. В Натальевке была летняя резиденция Харитоненко. Здесь бывали многие люди искусства — художники, скульпторы, архитекторы: Петров-Водкин, Щусев, Коненков. Чехов, скорее всего, тоже посещал эти места, он жил у Харитоненко неделями в Сумах по приглашению супруги миллионера. В воспоминаниях писателя есть упоминание о ночной рыбной ловле сомов.
— Что в Натальевке представляет наибольший интерес для художников?
— Мы приезжаем туда, встаем в семь утра, позавтракали — и сразу к церкви. В этот раз в Натальевку ездили я, Александр Шеховцов и Михаил Зуев. В разные годы там бывали Саша Коцарев, Саша Лысенко и Володя Шандыбин. Несколько харьковских художников ездят каждый год, я вот не был в тех местах четыре года. После бурной городской жизни, общения, выставок, подготовки книг и буклетов, творческой работы в мастерской выезд в Натальевку на 10-15 дней позволяет полностью уединиться с природой. С семи утра и до темноты только меняешь холсты, так как меняется освещение или может поменяться погода. И пишешь, пишешь…
В «Натальевском рае» есть еще одна уникальная особенность — молоко по пятьдесят копеек за литр! Из-за удаленности от городов местным жителям невыгодно возить куда-то молоко, поэтому приходится отдавать за бесценок для выкармливания скотины. Есть в Натальевке свои прелести, но и много проблем: живем там в полном отрыве от цивилизации. Безусловный плюс этого места в том, что здесь полная свобода творчества: можно писать церковь, лес, природу; освещение поменялось — идешь на речку и пишешь дали, отражение в воде. Можно пройти в лес, там пруды лесные, то есть там средняя полоса в разных формообразованиях: хочешь — пиши пейзаж, хочешь — архитектуру. «Слобожанское Буриме» ездит в «Натальевский рай» уже много лет, там рождаются картины, которые потом приносят людям пользу. Две мои картины из цикла «Натальевский рай» были проданы в 2002 году в Нью-Йорке на благотворительном аукционе, посвященном терактам 11 сентября.