Пригорок у слияния речек Харьков и Лопань для своего житья люди выбрали издавна. Подобная топография была характерна в давние бурные времена для большинства поселений, т. к. обеспечивала городскому посаду надёжную защиту в виде водной преграды от набегов незваных «гостей». В этом легко убедиться, взглянув на расположение соседних с Харьковом городов (Чугуев, Изюм, Сумы, Чернигов, Курск).
Картинка-то была похожа, вот только речки нам достались поскромнее, да ещё добрые поселяне запрудили их пятью мельницами. В результате, как сообщает Д. Багалей, «судового хода и гонки лесного материала по рр. Лопани и Харькову, вследствие устройства на них мельниц, не было». Мало того – сами гати были построены из навоза, а уж тут понятно – вода в реках стала скорее напоминать «навозную настойку».
Речки систематически засорялись мусором и загрязнялись вредными отходами хозяйственной деятельности человека: кожевенники, мыловары, квасники, мясники – все без долгих размышлений спускали в воду ядовитые стоки. В 70-х годах XIX ст. одни шерстомойни ежегодно выбрасывали в реки 897 пудов грязи. Превратившись в зловонные канавы, прелестные «водные артерии» Слобожанщины представляли немалую угрозу «народному здравию». В 1815 г. частые болезни и высокая смертность среди студентов Харьковского университета, вызванные загрязнением харьковских рек, чуть было не привели к переносу вуза в другой город. Не помогали ни плети, ни штрафы, применяемые полицией к нерадивым харьковчанам по ходатайству врачебной управы. Шлюзы, которые устраивались периодически, придавали рекам видимость полноводности, оставляя нетронутыми нечистоты.
Невзирая на извечную маловодность, наши реки ухитрялись из года в год затоплять прибрежные домовладения, да ещё не только в период половодья, но и вследствие летних ливней. За укрощение непокорных вод всерьёз принялись после мощного наводнения 1893 г. В последующие 4 года набережные были подняты на протяжении 1144 саженей, спуски к воде выкладывались дёрном. К концу XIX ст. ими уже можно было любоваться, а на реке Харьков были даже обустроены купальни, дававшие доход в бюджет города.
И всё таки с водным «беспределом» не удалось покончить вполне, что и продемонстрировало бедствие 1925 р.
Затопленная в результате ливня 7 августа 1925 р. Торговая площадь
(у подножия Университетской горки)
Проблема же подтопления низинных участков городской территории до сих пор ищет удовлетворительного разрешения.
Однако уважающему себя городу никак не обойтись без приличной реки, и наши предки возмечтали об обводнении речушек. (Это сильно напоминает украинизацию Украины – Н. Т.) Планы один другого грандиознее рождались в их богатом воображении. Так, 17 июля 1906 г. на имя Господина Харьковского Городского Головы пришло следующее послание от начальника партии для исследования и составления проекта улучшения р. Севернаго (так в документе) Донца Н. Пузыревского: «Милостивый государь! В настоящее время распоряжением Министерства Путей Сообщения и на средства казны производятся изыскания на реке Северном-Донце, а в непродолжительном времени будут произведены также изыскания на реках Лопани и Удах.
Работы имеют целью устройство водного пути от Белгорода и Харькова до Ростова-на-Дону; при этом в Харькове имеется в виду устроить речной порт». Далее городскому голове предлагалось принять участие в выборе места для этого порта. Резолюция мэра города (а это был профессор физики Харьковского университета А. К. Погорелко) на документе гласила: «Просить К. А. Зворыкина (гласный Харьковской городской думы, профессор Харьковского технологического института) войти в соглашение с г. начальником партии». И что только помешало осуществлению проекта?!
Новые споры о способах ополновоживания харьковских рек развернулись в Харькове столичном. Так, в статье, автор которой скрывается за подписью «Живрас» (от названия организации по защите животных и растений) оспаривает выдвинутый Гороткомхозом план регулирования стока харьковских рек посредством шлюзов. «Только естественное сохранение рек и содействие силам природы, – пишет автор, – может надолго обеспечить городу некоторую полноводность наших рек» и предлагает очистить от заиливания водные источники в верховьях Лопани и Харькова.
Но город пошёл другим путём. В начале 1930-х было решено построить 19 водохранилищ общей ёмкостью 9 837 м3 и возвести 3 плотины в черте города, и уже летом 1932 г. открыть движение от Подольского моста до кожзавода три водных трамвая вместимостью по 72 пассажира каждый. Грузовые перевозки предполагалось доверить моторным лодкам с барками на буксире. Согласно проекту, водный трамвай в 1932 г. должен был перевезти не менее 1 200 000 человек и 4 000 тонн грузов и принести комхозу (управлению коммунальному хозяйства) 184 000 рублей прибыли.
2 июля этого года газета «Харківський пролетар» с гордостью сообщала: «Комунгідротехтрест відкрив пасажирський рух на річці Харків від Харківського мосту до Митрофанівського виселку. По цьому маршруту курсують два моторних човна на 24 чол. кожний». 4-го июля появилось сообщение: «На річці Харків вже кілька днів курсують моторні човни, що перевозять пасажирів від Харківського мосту до Журавлівки. Незабаром в воду будуть спущені «водні трамваї» – катери, які набагато розвантажать трамвайний і автобусний рух, сполучать центр міста з околицями». А весной следующего года читатели увидели и фото обещанных «водных трамваев». В заметке сообщалось, что новые плавсредства «Це не торішні маленькі човники, що відриваються, перевозячи 10 – 12 чол. Водний трамвай являє собою великий закритий зовні катер з мотором в 35 кінських сил, він вміщує 40 пасажирів».
Таких катеров было получено 10, а кроме того предполагалось эксплуатировать 1 катер на 30 мест и малые моторные лодки на 10 человек. Цена билета была установлена в 25 копеек. Навигация должна была продлиться 200 дней.
Таковы были результаты внедрения первой схемы зарегулирования стока харьковских рек, разработанной в 1930 – 1931 гг. С начала первой пятилетки на благоустройство Лопани, Харькова, Нетечи и Уд было израсходовано 16,5 млн рублей.
Лодочный причал на р. Лопань возле Пролетарской площади (1930-е гг.)
Средства пошли на сооружение плотин и строительство водохранилищ в Лозовеньках и Вялом. Проводились работы по сооружению в центре города гранитных набережных, выпрямлению русла и созданию вдоль берегов специальных бульваров, для чего на прибрежной полосе шириной 20 – 40 м. производился снос построек. Общая же стоимость осуществления «малого» плана обводнения рек города, рассчитанного на 3 года, исчислялась в 45 млн рублей. На один только 1936 год на нужды строительства выделялось 10,7 миллионов. Задачей 1936-го года было обустройство 11,5 км русла рек, доведение их глубины до min. 1,2 м, а ширины до 30 – 50 м. На 1937 г. намечалось построить 15 пристаней постоянного типа, которые обслужат водным транспортом 4 млн пассажиров. Было начато строительство Даниловского водохранилища 20 км длиной, 1 – 2 км шириной, 3 м глубиной, которое должно было давать нашим худосочным речкам 24 млн кубометров воды.
Работы по обводнению рек Харькова были включены в проект Генерального плана реконструкции Харькова, представленный институтом «Гипроград» на утверждение в 1936 г., и выполнялись непосредственно под руководством инженера Грацианского трестом Гидрострой. Инициатором большой речной стройки на этом этапе выступил секретарь обкома КП(б)У Н. Н. Демченко, который считал, что «без полноводных проточных рек не может существовать огромный индустриальный Харьков».
После реализации т. наз. «большого плана» обводнения харьковских рек воды Донца должны были потечь вспять и влиться через р. Уды в р. Харьков, обеспечив судоходство вплоть до Азовского и Чёрного морей. Для исполнения этой мечты, кроме Большого Даниловского водохранилища возле города, в районе Кочетка собирались построить водоём, равный 1/3 моря на Днепрогэсе!!!
На протяжении 1930-х гг., затрачивая массу сил и средств, наталкиваясь на неожиданные препятствия, строители харьковских рек постепенно двигались к намеченной цели. Опыт, добытый на практике, обобщался в научно-исследовательских учреждениях. Определённые выводы относительно планов преобразования мира делали и политические руководители. Одним из таких выводов был отказ от гигантомании начала 1930-х, провозглашённый в докладе В. М. Молотова на 18-м съезде ВКП(б). Отказ от достижения грандиозных результатов любой ценой нашёл отражение в статье начальника бюро малых рек Украинского отделения Гидроэнергопроекта Н. А. Погибко «Обводнение харьковских рек в третьей пятилетке», опубликованной 26 февраля 1939 г. в «Красном знамени»: «Необходимо заняться разработкой схемы (обводнения харьковских рек – Н. Т.), которая разрешала бы самые неотложные задачи, была бы не слишком громоздкой, более децентрализованной, надёжной и гибкой в осуществлении». В дальнейшем о большегрузном судоходстве на реках Харькова разговор не заходил, ну а поддержанием санитарного режима на них занимались достаточно систематически. О сносном состоянии рек Харькова в период фашистской оккупации свидетельствует тот факт, что речная вода в этих экстремальных условиях довольно успешно заменяла водопроводную.
Так, по свидетельству Людмилы Гурченко, осуществлялось водоснабжение гражданского населения Харькова в период оккупации.
Старожилы вспоминают, что в первые послевоенные годы детвору по Лопани и Харькову катали прогулочные катера. Не забыт и речной трамвайчик «Ласточка», несколько лет назад стоявший на приколе у спуска к реке с Пролетарской площади. Удивил своей смелостью, но не нашёл адекватного отклика у руководства проект обводнения наших рек посредством доочищенных сточных вод, разработанный профессором И. А. Абрамовичем в конце 1980-х гг.
Ныне за поддержанием жизнедеятельности наших четырёх речек – Лопани, Харькова. Немышли и Уд – неусыпно следит комплекс со сложным названием «Спецшахтотуннельремстройгидросооружения», входящий в Государственное коммунальное предприятие «Харьковкоммуночиствод». И пусть вас, дорогие земляки, не пугает обнажившееся дно речушек. Заботливые мастера проведут плановую очистку, подготовят их к весеннему паводку и снова наполнят русло свежей водой. И, возможно, ещё отправится в плаванье кораблик нашей мечты от нового чудесного причала.
А пока – вёсла в руки… И кто это сказал, что «Харьков Уды слопал»?
Заведующая сектором библиотеки ХНАГХ Н. Трипутина