По ту сторону границы. Чем живет оккупированный Донбасс и с какими трудностями сталкиваются переселенцы, пытаясь навестить своих близких, которые не смогли выехать из родного города?

Двенадцать часов в дороге

Луганчанка Нина выехала с семьей из родного города почти полтора года назад.

– Я с дочкой уехала из Луганска 15 июня 2014 года. Муж продержался там еще месяц, – рассказывает она. –  До того как попасть в Харьков, какое-то время жили у моря – в ожидании, что вот-вот все закончится,  а в конце августа 2014 года приехали в Харьков.

В Луганске у Нины и ее мужа остались родители-пенсионеры, за которых супруги очень переживают. Неделю назад они всей семьей впервые поехали навестить близких.
В дорогу отправились в субботу – накануне местных выборов в Украине. 

– В целом дорога от квартиры до квартиры заняла у нас 12 часов. Ехали  через единственный на тот момент украинский пункт пропуска Артемовск-Зайцево. Там нас ждала четырехкилометровая очередь, в которой мы простояли четыре часа, – рассказывает Нина. – Украинские пограничники вели себя очень корректно. Взяли у нас паспорта, не спрашивая пропусков, буквально за две минуты проверили по базе и вернули.  Один из них попросил открыть багажник автомобиля, чтобы посмотреть, что мы везем. Мы везли продукты, средства гигиены – зубные пасты, моющие-чистящие средства и лекарства для родителей. 

С наступлением сумерек – все сидят по домам

И вот Нина с семьей уже на не подконтрольной Украине территории «ДНР» – Дебальцево, Углегорск, Горловка, Енакиево...

– Невеселая картина, – грустно констатирует девушка. – Города мало того что очень пострадали от военных действий (много разрушений, взорванные мосты) – там нет людей! Машин – единицы. Такое впечатление, что это город из какой-то компьютерной игры. И это в разгар субботы – выходного дня! 

В Луганскую область въехали в половине третьего. Здесь, по словам Нины, картина немногим веселее.

– В центре Луганска можно было встретить людей на остановках. Но машин также очень мало. Кажется, что город застыл, – признается Нина. – В воскресенье в городе тоже было немноголюдно. А с наступлением сумерек и вовсе – все быстренько разбегаются по домам. В городе введен комендантский час – с 23.00 до 6.00 . Мои знакомые говорят, что в ночной клуб пойти можно, но если не покинул его до начала комендантского часа – тебя закрывают там на всю ночь.

Нина признается: в родном городе ее постоянно преследовало чувство страха.

– Боялась, что меня, как человека из Украины, могут забрать в комендатуру. Кроме того, там, со слов знакомых, провели амнистию, и на улицах нередко можно было заметить характерных личностей, – делится она. – Вечером вышли с мамой  передать ключи знакомой, отсутствовали не больше  20 минут, а  папа был уже напуган. Люди реально боятся. 

С водой – большая напряженка

В Луганске сразу же привлекли внимание билборды.

– Большинство из них пустует, на остальных же красуются российские флаги, огромные плакаты «Спасибо России за помощь» и приглашение на службу в добровольческие батальоны «ЛНР». В центре Луганска много машин ОБСЕ, – говорит она.

Тяжело было наблюдать разбитые магазины или кафе,  которые когда-то частенько посещали.

– Многие заколочены, – рассказывает Нина. – Во время военных действий сильно пострадали трамвайные колеи, местное руководство решило их просто снять. Вроде бы мелочь, но понимаешь, что трамвай в родном городе уже ходить не будет. А когда проезжали небольшой населенный пункт Новосветловку – я была просто в шоке. Разгромленный клуб. Выжженные стены. Практически каждое подворье уцелело лишь наполовину. Говорят, там погибли 163 жителя.

В родной квартире оказались теплые батареи, наличие электричества и газа, но  дефицит воды.

– По словам соседки, за несколько дней до нашего приезда холодная вода появлялась в кране только после шести вечера. Потом стали включать еще на пару часов утром, – рассказывает Нина. – В каждой квартире запасаются водой – в баках, баклажках, канистрах. При этом то, что течет из крана, опасно употреблять в пищу. Наши соседи по подъезду не раз травились водопроводной водой.

В обиходе российские рубли

Зарплаты и пенсии выдают рублями. Но можно сделать покупки, а также  расплатиться за коммуналку и гривнами, правда, по «странному» курсу.

– В квитанциях указывают сумму и в гривне, и в рублях. В магазинах можно рассчитаться  гривной – по курсу один к двум (в Украине одна гривна – чуть меньше трех рублей), – рассказывает Нина. – Так, кило более менее нормальной колбасы стоит 400 рублей или 200 грн/кг. Самые дешевые шоколадки, которые в Харькове стоят 12 гривен, в Луганске – 23 грн. или 65 рублей. То есть продукты есть, но они гораздо дороже, чем в официальной Украине. А вот в магазинах бытовой техники выбор очень скудный.  Практически пустые полки и в аптеках.

Банковской карточкой, по словам Нины, расплатиться невозможно – терминалов нет, банкоматы не работают. Зато функционирует так называемый Государственный банк ЛНР, где можно купить рубли, опять-таки по своеобразному соотношению – 1 к 2,7. 

По словам девушки, настроение у людей, оставшихся на оккупированной территории, разное: кто-то надеется на Украину, кто-то ждет Россию, а некоторые рассчитывают на какую-то автономию. 

– Нередко можно услышать: «Вот когда у нас будет автономия...», – говорит Нина. –     Многие оформляют пенсии и пособия в Украине. Есть и такие, кто и тут, и там получает – в Украине пенсии, в Луганске – адресную помощь.

Возвращались через Россию

Дорога назад оказалась труднее.

– Еще когда через пункт пропуска мы выезжали из Украины в «ДНР», заметили огромную очередь на въезд в Украину. Машины практически не пускали – только пеших людей. Но поскольку это было в самый канун выборов, я решила, что это такая мера безопасности – дабы не допустить «политического туризма», – рассказывает Нина. – Однако когда мы возвращались – очередь не иссякла, ее хвост мы обнаружили, как только въехали в Горловку.  

Простояв четыре часа – продвинулись всего на 500 метров. А до пункта пропуска – минимум 7 км. Параллельно – льготная очередь, в которой стоят инвалиды и дети до года. Она движется быстрее основной, и тем не менее, по словам Нины, ни одна машина льготников не продвинулась ни на сантиметр.

– Понимая, что скорее всего нам придется с шестилетним ребенком ночевать в машине в открытом поле – а это линия разграничения, не исключена перестрелка, – мы решили не испытывать судьбу и поехали на пункт пропуска «Должанский», чтобы попасть в Украину через  Российскую Федерацию, – говорит Нина. – Простояли там шесть часов. Очередь вроде бы и небольшая, но пропускали очень медленно. Час провели на таможне,  въехали в Россию и через Гоптовку – в Украину.

Харьков для Нины уже стал второй родиной. Она нашла работу, трудоустроен и муж, ребенок ходит в школу, живут на съемной квартире. И все же девушка очень скучает по дому. Но вернется на Луганщину, лишь когда та станет подконтрольной Украине территорией.

– У моего ребенка есть игра «Монополия». Там есть завод, фабрика, куда ходишь на работу и получаешь зарплату. Там есть горсовет, чтобы работать там – надо купить костюм и ноутбук. Так вот все, что сейчас происходит в так называемых ДНР и ЛНР,  мне напоминает эту игру. Они живут по каким-то своим вымышленным законам, там тоже есть свои министры, свой горсовет, которые принимают какие-то свои решения... Но в то же время, когда через «Должанский» въезжаешь в РФ и заполняешь декларацию, в пункте «страна, из которой выезжаете» пишешь Украина! – подчеркивает Нина. – Я хочу вернуться домой не в «ЛНР», а в Украину.