Большинство харьковчан уверены, что яркие впечатления можно получить, путешествуя по дальним странам.
Основательница музея «Украинская хата» Елена Елагина уверяет: неподалеку есть такие изумительные места, о которых горожане даже не догадываются.Дубовый сруб хранит более чем двухвековую историю
Эта хата покорила харьковчанку Елену Елагину 15 лет назад.
— Я работала редактором на телевидении, муж — оператором. Мы снимали передачу в селе Нижняя Озеряна и увидели брошенный, уже разрушающийся домик, — вспоминает хозяйка усадьбы-музея «Украинская хата», экскурсовод Елена Елагина. — Это очень красивое, славное своей историей место. Мало того, оно священно для всей Слобожанщины — в селе Озеряна обретена икона Озерянской Божьей Матери, которая является покровительницей Харькова и всей Слобожанщины. Была изумительная золотая осень, домик производил очень романтическое впечатление, но в то же время его было невероятно жалко, потому что было понятно, что он очень старый, очень ценный, но, к сожалению, никому не нужен. Домик нам настолько понравился, что мы приезжали сюда еще несколько раз и кружили вокруг него. Понимали, что этот домик нам очень нужен, но не понимали — зачем.
Домик представляет собой стоящий на огромных гранитных валунах крытый очеретом деревянный сруб, сверху обмазанный традиционным для Слобожанщины составом из глины, соломы и конского навоза. Дом подвергался перестройке, но очень незначительной. Сколько ему лет, достоверно неизвестно, но в первый раз он перешел по наследству в 1830 году, и если предположить, что до этого в хате прожило хотя бы одно поколение, можно допустить, что он был возведен примерно в 1780 году. Несмотря на очень почтенный возраст, более чем двухсотлетний сруб великолепно сохранился: он сделан из дуба, который с годами стал только крепче, говорит Елена Елагина.
— В один из очередных приездов в эти места мы с мужем решили, что сделать из домика обычную дачу просто непозволительно: здесь должен быть музей. В конечном счете мы не ошиблись, когда узнали возраст дома. Нам удалось встретиться с хозяином дома, жившем в очень далеких краях. Узнав о нашей идее создать музей, сказал, что дом попал в хорошие руки, и он этому очень рад, — говорит Елена.
В музее нет ни одного воссозданного экспоната
Работы в доме начались с его реставрации.
— Нашей задачей было полностью вернуть хате первозданный вид. Мы все делали сами — с помощью друзей и коллег: реставрировали крышу очеретом, расчищали дом от ненужных наслоений — краски, обоев, которые были наклеены в советские времена. В итоге мы получили архитектурный образец настоящей слобожанской хаты, — говорит Елена Елагина. — Кроме домика, нам еще досталось кое-что из мебели и посуды, причем они были сделаны местными мастерами. Дело в том, что в Нижних Озерянах начиная с ХVIII века работали две достаточно известные мастерские — столярная и гончарная. После мы начали собирать предметы слобожанского быта и в Нижних Озерянах, и в соседних селах, и по всей Слобожанщине. Часть экспонатов, которые завалялись где-то на чердаках или подвалах, привозили в подарок люди. Например, музею подарили безмен — весы 1836 года, а также старинные иконы, вышитую украинскую одежду.
В музее нет ни одного воссозданного экспоната, уверяет Елена Елагина. Практически все вещи — ровесники хаты, но есть и немного более поздние экспонаты середины ХIХ века. В музее — традиционный для слобожанской хаты мебельный гарнитур: колоритные столы, спальные лавки, огромные кованые сундуки. Дом украшают глиняные глечики, макитры и масса другой посуды. Среди многообразия кухонной утвари у основательницы музея есть любимые экспонаты.
— Однажды пришел очень пожилой человек — принес глиняную плошку и большую макитру. Рассказал, что они достались ему от деда, и эти вещи принадлежали Григорию Сковороде, — говорит Елена Елагина. — Я не могу утверждать, что Григорий Савич пользовался черпачком и макитрой, но и отрицать тоже не могу.
Невеста может быть босой, но непременно в дукаче
Среди самых древних экспонатов — старинные вышитые вещи,
— Это еще дохристианские вышивки, и это видно по языческой символике и шву, — уверяет Елена. — Вышивка крестиком появилась в Украине и, в частности, на Слобожанщине лишь в ХIХ веке, а настоящая слобожанская вышивка — это не банальный крестик, к которому мы в последнее время привыкли, а 240 различных швов. Вышитым изделиям в музее около 200–300 лет. У нас представлено все разнообразие вышитых изделий Слобожанщины, поскольку как только девочка могла удержать в руках иглу, ее обязательно учили вышивать: она готовила сундук приданого, где должны были находиться хустки, рушники (не меньше 40), одежда для нее и будущего мужа.
В музее есть даже женские украшения: коралловые и стеклянные бусы, дукачи — две монеты, одна из которых служила подвесом, а вторая — бантом для подвеса. По словам Елены, на Слобожанщине считали — даже если девушка очень бедна, лучше уж выходить замуж без сапог, чем без дукача.
Основательница музея мечтает о ткацком станке
Исторические экспонаты находить непросто.
— Во-первых, старинные вещи с возрастом не сохраняются, а во-вторых, людям уже немножко приелись евроремонты, и они с удовольствием покупают предметы народной старины для украшения своих домов. Тем не менее кое-что найти удается: бывает, старинные вещи просто пылятся у кого-то на чердаках или в сараях. Обычно люди с удовольствием делятся ими, в музее они будут бережно храниться и получат вторую жизнь, — делится Елена Елагина.
В «Украинской хате» можно не только издали любоваться вещами наших предков.
— Наш музей живой, как жизнь. В нем нет табличек «Не подходить, не прикасаться». Люди должны приходить сюда, как к себе домой, — говорит Елена Елагина. — В музее можно прикоснуться к экспонатам, посидеть за обеденным столом и прилечь на спальной лаве.
Несмотря на то что музей полон слобожанских раритетов, у Елены Елагиной есть две мечты.
— Одна из них недавно сбылась: у меня не было настоящей древней колыски, и вот, наконец, музею подарили подвесную деревянную колыску, из которой, как утверждает ее хозяин, вышло не одно поколение его рода. А еще мне очень хочется приобрести для музея старинный ткацкий станок, — признается Елена. — Наверное, это возможно, но для меня это слишком дорого.
