Музейная выставка под таким названием открылась в Чугуеве.

Как известно, задача любого музея состоит не только в сохранении материальных памятников прошлого, но и в изучении его. При этом в определенном смысле музеи выгодно отличаются от сугубо научных учреждений, делая результаты своих исследований доступными не только узкому кругу специалистов, а всему обществу. В этом отношении Чугуевский художественно-мемориальный музей И.Е. Репина, как говорится, «впереди планеты всей». Ну, пускай не планеты, а всего лишь страны или, во всяком случае, региона. Ибо темпы и результаты научно-просветительской деятельности этого небольшого провинциального музея весьма впечатляют. Особенно — в области археологии и военной истории. Благо и для археологов, и для военных историков Чугуев является настоящим «Клондайком». И если итоги археологического сезона принято подводить поздней осенью, то временем презентаций военно-исторических проектов для чугуевцев уже традиционно стало лето. Точнее — август месяц, на который приходится череда общегородских праздников: день рождения великого земляка Ильи Репина, День основания города и День освобождения его от немецко-фашистских захватчиков.

Музейная выставка под названием «Чугуевский полк: три столетия в строю», открывшаяся 5 августа — в день рождения Репина в здании бывшего Чугуевского юнкерского училища, стала уже третьей по счету, подготовленной совместными усилиями сотрудников репинского музея и военного историка, журналиста «Вечерки» Артема Левченко. Первая, посвященная чугуевским юнкерам, открылась здесь в этот же день в 2005 году. Вторая, рассказывающая об истории пребывания в городе Ингерманландского гусарского полка — в 2006-м. Нынешняя же, как следует из названия, была посвящена истории Чугуевского полка, просуществовавшего без малого три столетия и покрывшего себя неувядаемой славой на полях сражений. 

В отличие от предыдущих выставок, состоящих преимущественно из редких фотографий, нынешняя экспозиция включила в себя немало не менее редких рисунков, портретов, гравюр. И это неудивительно, учитывая, что на протяжении большей части истории полка фотографии еще не существовало. Зато существовали художники — униформисты, баталисты, портретисты, чьи произведения и послужили иллюстрациями к богатой истории Чугуевского полка. Оригиналы этих произведений хранятся в собраниях известных музеев, например — Эрмитажа, на выставке же в Чугуеве были представлены их фотокопии. Старинные гравюры и рисунки — русские и немецкие, изображающие казаков Чугуевской конвойной команды — личного конвоя Императрицы Екатерины Великой, а также рядовых и офицеров Чугуевского казачьего полка. Портреты героев Отечественной войны 1812 года из знаменитой галереи Зимнего дворца, чьи судьбы были связаны с Чугуевским уланским полком. Изображения полковой униформы, знамен и сами знамена, вернее — их точные копии. 

Значительная часть экспозиции, представленная фотографиями из частных коллекций, была посвящена заключительному периоду существования 11-го уланского Чугуевского полка конца ХІХ-начала ХХ веков. И словно сошедшими с этих фотографий выглядели члены клуба военно-исторической реконструкции «Чугуевский уланский полк». Ребята в собственноручно изготовленной старинной форме стали «живыми экспонатами». И по старой кавалерийской традиции, не так давно возрожденной в Чугуеве, сварили знаменитую «жженку», угостив ею посетителей выставки. 

Примером еще одной возрожденной традиции, существовавшей когда-то в большинстве полков Русской Императорской Армии и олицетворяющей крепкое родственное чувство однополчан к своему полку, стала приветственная телеграмма, присланная на берега Северского Донца с берегов Дуная и адресованная организаторам и посетителям выставки. Автором ее стал внук одного из последних офицеров Чугуевского полка, инженер-энергетик и известный историк русской эмиграции из сербского города Новый Сад Алексей Борисович Арсеньев. В его словах, обращенных к чугуевцам, содержится очень глубокая и правильная мысль. 

«Мы верим в силы нашего народа и приветствуем дело возрождения исторических традиций, — пишет Алексей Борисович. — Традиции жизненны, только если в них вложено нравственное содержание. Правильно ли мы выражаемся, утверждая, что мы их охраняем? Не наоборот ли: это они нас сохраняют, оберегая в нас гражданский облик, не допуская стать равнодушными обывателями...»