Как это выглядит на бытовом уровне? Сначала это выглядит так… Давайте-ка вспомним апрель 2005-го, когда Нацбанк «опустил» доллар на 30 копеек. Я тогда в марте одолжил приятелю 100 долларов, а в конце апреля он их мне вернул. И я вдруг, на ровном месте, обеднел на 30 гривен. Неприятно. А что поделаешь?
Нацбанку денег не хватилоНацбанк объяснил тогда свои действия нехваткой наличных средств на скупку долларов, мощным потоком шедших в страну благодаря широкому экспорту украинской продукции. Он ведь поддерживает стабильный курс, скупая избыток долларов на валютном рынке, если есть тенденция к падению курса доллара, или, наоборот, выбрасывая доллар на рынок, если появляется тенденция к его росту. Как утверждали тогда должностные лица Нацбанка, в тот момент была нехватка гривны для скупки излишних долларов, поэтому банк пошел на ревальвацию гривны, чтобы не включать печатный станок. Такая альтернатива, по их утверждению, была, но она могла привести к раскрутке инфляции. Если бы страна находилась в состоянии активной модернизации своей экономики, ни о каком избытке валютных средств не могло бы быть и речи — они бы все расходовались на закупку высоких технологий, оборудования, вложения в капитальное строительство, в перспективные научные исследования и т.д.
Существовало и другое объяснение. По мнению некоторых обозревателей, доллар понадобилось «опускать» для того, чтобы скомпенсировать некоторые издержки предшествовавшей президентской избирательной кампании за счет обладателей валюты — то есть за наш счет.
Правильным может быть с равной вероятностью и то и другое объяснение. Причем понятно: если у меня долларов нет, мне безразлично, сколько там за них дают. Однако есть и другие эффекты, касающиеся не только тех, у кого доллары есть, но и тех, кто их и в руках не держал, и в глаза не видел.
Потому что описанное выше перераспределение наличных кредитных ресурсов в пользу заемщиков падающей валюты представляет собой лишь самое простое и непосредственное следствие изменения курса. Но есть и другие последствия, не менее, а для кого-то и более важные. Например, завышение курса национальной денежной единицы угнетающе действует на производителей экспортной продукции, подавляя ее производство, а следовательно
и рост ВВП.
И все же то падение доллара, о котором шла речь выше, представляло собой сугубо локальное, чисто украинское явление — реакцию Нацбанка Украины на нехватку денежных средств в национальной валюте. Никаких мировых потрясений эта реакция не вызвала и вызвать не могла, ибо курс гривны в Украине не определяется валютным рынком — это в значительной степени виртуальная реальность, директивно управляемая Нацбанком, поскольку свободно конвертируемой валютой гривна не является.
Американский дефолт
Другое дело — курс доллара на международных валютных биржах. Его колебания чувствует вся мировая экономика, потому что доллар — одна из основных валют мира, в ней производятся многие расчеты за важные ресурсы (например расчеты за энергоносители), к нему привязаны национальные денежные единицы многих стран мира, в том числе и Украины, и если ему по-настоящему «станет плохо», мало не покажется никому. По большому счету, в мире нет стран, которым был бы выгоден обвал доллара.
Поэтому разговоры о том, что правительство США вот-вот должно объявить дефолт, а экономика США вот-вот рухнет, идут уже лет 10, а американская экономика все стоит и даже не очень плохо себя чувствует. Дефолта нет, потому что американский Конгресс уже несколько раз повышал предельно допустимую для правительства США сумму государственного долга, достигшего еще год назад умопомрачительной величины — более $8 триллионов! Тогда привыкшее жить не по средствам правительство в очередной раз попросило Конгресс поднять планку технического дефолта.
Впрочем, для США такая ситуация является достаточно стандартной: за последние 50 лет США поднимали лимит внешней задолженности более 70 раз. Из недавних примеров можно привести предкризисные ситуации в 2002 и 2003 годах. В первом случае (год начала войны в Афганистане) тогдашний министр финансов США Пол О'Hил потребовал увеличения лимитов всего за 10 дней до расчетного исчерпания лимитов внешних заимствований (на тот момент — около 6 триллионов долларов). Вопрос тогда был решен только с помощью личного вмешательства Джорджа Буша. В 2003-м, в год начала безумно затратной и бессмысленной агрессии США в Ираке, вопрос об очередном увеличении лимита поднял новый глава Минфина Джон Сноу. И снова всех пугали дефолтом, который так и не состоялся.
Вторая причина состоит в том, что в самые критические моменты, когда экспертам уже казалось, что самое страшное произойдет уже завтра, находилась страна (или группа стран), которая брала на себя ответственность за поддержание курса доллара, выкупая долларовую массу в свой золотовалютный фонд. Делалось это отнюдь не из благотворительных целей, а потому, что «благотворитель» выбирал из двух зол меньшее. Совсем предотвратить инфляцию такими мерами, конечно же, не удается, но избежать того, что можно было бы назвать «обвалом» — вполне.
Так что инфляция доллара — явление, ставшее уже постоянным фактором мировой экономики. Комментируя это явление, известный русский экономист, председатель президиума Института проблем глобализации Михаил Делягин сказал: «Падение доллара за последние годы было совершенно чудовищным». По уверениям Делягина, в период с 1 января 2000 года по 1 мая 2006 года покупательная способность доллара снизилась в 2,4 раза. «Доллар вошел в штопор», — констатировал тогда Делягин. В последние месяцы доллар снова и весьма заметно «опустился».
Последствия
Очень серьезен конфликт между долларом и юанем. Много лет Китай поддерживает заниженный курс национальной валюты с целью увеличения конкурентоспособности собственного производства. Китайский ширпотреб заполнил весь мир благодаря демпингу. Это вызывает раздражение у американцев. С другой стороны, Китай накопил самые большие в мире запасы долларовой массы: в его резервах свыше $1 триллиона! Судьба американской экономики по этой причине находится в китайских руках — Китай может обанкротить ее в один миг. В декабре прошлого года американские финансисты во главе с председателем ФРС Беном Бернанке посетили Пекин, чтобы попытаться уговорить китайское руководство ревальвировать юань. Но столкнулись с довольно грубым ответом, что Китай не только не будет ревальвировать юань, но и подумает над изменением структуры своих резервов.
За грозными словами тем не менее не последовало резких движений и вопрос о ревальвации юаня все же обсуждается. Это обсуждение недавно было продолжено на втором стратегическом диалоге КНР и США по проблемам экономики. Позицию Китая для широкого круга читателей сформулировал в своей опубликованной в китайской «Жэньминь жибао» статье ректор института экономики Нанкинского университета Лю Чжибяо. Он полагает, что решение вопроса о ревальвации юаня должно приниматься при обязательном учете трех факторов: «во-первых, становятся все более важными китайские факторы в глобальном экономическом развитии, китайская экономика является стимулятором мировой экономики; во-вторых, Китай вносит все больший вклад в мировой экономический рост, хотя в настоящее время ВВП Китая составляет лишь 5% мирового ВВП, но с учетом косвенных релевантных факторов доля Китая в мировом экономическом росте достигает 15—18%; в-третьих, все страны мира имеют возможность воспользоваться достижениями экономического развития Китая». То есть, хочет он сказать, ревальвация юаня может обернуться тяжелыми последствиями для всей мировой экономики. Все имеет цену, в том числе и ревальвация юаня. И как бы эта цена не оказалась чрезмерной.
О том, как влияют колебания курса доллара на экономики постсоветских государств, можно судить на примере, скажем, нашей соседки — Белоруссии. «Заметные колебания курса евро-доллар в последние годы происходят достаточно регулярно и не оказывают заметного негативного воздействия на экономическое развитие Беларуси», — такое мнение высказал ПРАЙМ-ТАСС начальник управления информации Национального банка Анатолий Дроздов. А председатель правления НББ Петр Прокопович сообщил о предстоящей замене в команде валют международных резервов Беларуси: «Сейчас прорабатываем вопросы о том, чтобы в ближайшее время решить вопрос, что йена будет считаться нашей резервной валютой и активно использоваться в наших резервах. Кроме того, прорабатываем вопрос с коллегами из Китайской Народной Республики о том, что со временем (и, возможно, уже в этом году) резервной валютой мы будем также считать и китайский юань».
Изменения же, которые уже налицо, — смещение акцентов на евро при параллельном вытеснении доллара. Сокращение долларовой доли в валютном «нз» Беларуси глава Нацбанка считает «естественным», поскольку «уменьшается роль доллара и в наших внешнеэкономических расчетах». «Мы должны расширить сферу тех валют, которые можно применять в качестве резервных, с тем, чтобы обеспечить сохранность наших резервов, их безопасность и ликвидность», — подчеркнул Прокопович, вспомнив недалекие времена, когда единственной резервной валютой в Беларуси выступал доллар. «Но сегодня мы постепенно уходим от этой ситуации с учетом тех реалий, которые есть на рынке», — резюмировал он. То есть ответ на инфляцию доллара руководители белорусской экономики видят в диверсификации валютных резервов и в переходе на евро в международных расчетах. Это ответ естественный, по этому пути идут многие государства.
С другой стороны, последствия изменения относительной силы валют стимулируют изменения в распределении потоков экспорта-импорта. Рост курса евро, например, стимулирует белорусский экспорт в страны Евросоюза. Особенно выигрывают от этого предприятия, затраты которых номинированы в белорусских рублях или долларах, а поступающая валютная выручка — в евро. Но при этом дорожает импорт из стран Евросоюза. Неоднозначный результат.
Таким образом, в мировом масштабе идет адаптация национальных финансовых систем к новым реалиям доллара. И если доллар и дальше будет падать относительно медленно, без обвалов, серьезных экономических потрясений может и не произойти. Резкий же скачок вызовет «эффект домино». Поэтому даже какие-то формы «мягкого дефолта» США, вроде того, через который прошла Украина в 1998 году, для мировой экономики крайне опасны и нежелательны.
Но экономические последствия — это еще не все. По мере инфляции доллара снизится роль Соединенных Штатов в мировой политике — у них просто не будет денег на ее поддержание. Тогда обязательно обострится борьба между теми, кто захочет занять их место. А это, как в анекдоте, может означать «такую борьбу за мир, что от него камня на камне не останется».
