Первый номер «Вечернего Харькова» готовился в большой суете, в напряжении — но с большим подъемом.

Каждый журналист стремился, чтобы именно в первом номере вышла его заметка.
 
На момент появления «Вечернего Харькова» в городе издавалось три газеты: «Красное знамя», «Ленiнська змiна» и «Соцiaлiстична Харкiвщина». Тем не менее «Вечерка» сразу же завоевала любовь харьковчан. Подписки на газету не было, ее продавали только в розницу. Но у киосков за «Вечерним Харьковом» всегда стояли люди.

Представитель обкома партии беседовал лично

Лилия Шапран была членом творческого коллектива редакции, который выпускал первый номер «Вечернего Харькова», и единственной женщиной-корреспондентом.

— Когда в городе заговорили, что готовится к изданию новая газета – все с нетерпением ждали этого события. По городу пошел шум: «Вечерка», «Вечерка»... Кандидатов в корреспонденты было много. Я подала свое резюме, осветив в нем, какие вопросы могу вести. Моя компетентность в промышленно-экономических вопросах, определенный жизненный опыт и знание мовы (газета выходила на украинском языке) удовлетворили редакцию, и меня взяли, — рассказывает Лилия Григорьевна. — Когда меня принимали на службу в «Вечерку», секретарь по идеологии обкома партии лично со мной беседовал: кто папа, кто мама, почему я решила стать корреспондентом именно «Вечернего Харькова».

До этого Лилия Шапран лет пять работала в заводской газете ХТЗ «Темп», которая имела достаточно высокий уровень. И это сыграло свою роль.

— В заводском коллективе, который насчитывал тогда 45 тысяч человек, можно было познать всю жизнь, я там освещала массу различных тем, — продолжает Лилия Григорьевна. — В основном же первый главный редактор «Вечернего Харькова» Владимир Милюха – милейший человек, обладающий великолепными организаторскими способностями, умеющий увлечь людей – набирал творческих, свежих сотрудников, среди которых было много поэтов, писателей.

Диктофонов не было

Первый номер «Вечернего Харькова» готовился в страшной суете.

— Все что-то писали, предлагали, отвергали… Работали в суете, конечно, с некоторым напряжением, но с большим подъемом. Радовались те, чьи материалы планировались именно в первый номер, — вспоминает Лилия Григорьевна. – Газета вышла в цвете – яркая, праздничная, четырехполосная, полноформатная. На первой полосе была моя скромная информация, в которой сообщалось, что предприятие «Авторучка» освоило выпуск трехцветной ручки. Заголовок – строчка из популярной песни «Три кольори».

И начались трудовые будни. В «Вечернем Харькове» тогда, по словам Лилии Шапран, было несколько отделов.

— Художественный, экономический, пропаганды, культуры, литературный, отдел писем… Я работала в промышленном отделе, — вспоминает она. – В основном мы держали связь по телефону. Обсуждаем на планерке что-то важное и звоним на предприятия, в институты. Читатели оставляли свои сообщения. Ну и, конечно же, поступала официальная информация. Никаких диктофонов тогда не было, орудия труда журналиста – блокнот и ручка. Коллектив газеты был молодежный – дух новизны сказывался во всем.

Кто-то должен был ответить

Работа редакции, по словам Лилии Шапран, была построена следующим образом: каждый день корреспондент должен был сдать в сектретариат 200 строк вне зависимости от того, выезжает он на объект или пишет в редакции. От ответственного секретаря материал попадал на стол главного редактора, после этого его вычитывал литературный редактор и уже готовый текст отправлялся в типографию. Там газетные строки набирались свинцовыми буквами, а верстальщики вручную укладывали их в металлические рамы, формируя десятикилограммовые страницы. После прочтения корректорами, исправления опечаток, оттиски полосы отправляли в редакцию, где ее читал так называемый «свежеголовый» журналист, освобожденный в этот день от другой работы. Он специально приходил попозже и смотрел уже сверстанные и вычитанные полосы.

— Нужно было увидеть недочеты и все поправить. После грифа «В печать» на последнем варианте полос уже ничего изменить нельзя, — говорит Лилия Шапран.

На следующий день грянул гром

То, что случилось на одном из ее дежурств, иначе как ЧП не назовешь.

— Один раз прочитала, полосы оправили в типографию с правками – нужно было по-новому отлить строки. После того как вносились исправления на полосе, метранпаж – человек, ответственный за верстку, который держит связь с наборщиками, корректором, «свежеголовым», – должен подать последнему оттиск после исправлений. А «свежеголовый» сверяет, все ли правки внесены, все ли строчки на месте, не съехали ли абзацы и т.д. – и ставит свою подпись, — рассказывает она. — Однако метранпаж для ускорения процесса не дала мне оттиск…

На следующий день грянул гром.

— Прихожу я на работу, а мне говорят, что весь тираж арестован, из киосков «Союзпечати» изъяли все номера. Дело в том, что в этом номере был Указ о награждении кого-то правительством, где строчка подписи «секретарь Президиума Верховного Совета Гонгадзе» очутилась в другом абзаце. Если бы это произошло с каким-то обычным материалом, то редакция просто извинилась бы в следующем номере. А тут нет – скандал, разбирательство… — рассказывает Лилия Шапран. – Мне претензии предъявить было невозможно – на полосе после правки моя подпись не стояла. Метранпаж благодаря связям тоже особо не пострадала. Но наказать-то кого-то надо – и козлом отпущения стала женщина, которая работала в художественном отделе. Почему именно ее решили наказать, каким боком она касалась этой истории — не знаю.

Партийные темы не зашкаливали

Несмотря на «идейные» времена, партийные темы в «Вечернем Харькове» не зашкаливали. Главный редактор заботился о том, чтобы газета была интересной, теплой, соответствующей вечернему чтению. По пятницам готовились специальные номера с учетом атмосферы наступающих выходных дней.

— Как-то всем раздали задания подготовить материалы о харьковчанах, которые работают и ночью, и в праздники… Мне досталась тема о скорой помощи. Всю ночь я ездила с бригадой по вызовам, фиксировала все увиденное в блокноте, а потом написала статью. Даже помню ее начало: «Есть в телефонном справочнике номер, который мы всегда набираем с тревогой и надеждой. Это «03»…», — улыбается Лилия Шапран. — На летучке во время обсуждения материалов зам главного редактора Валерьян Михайлович Еськов сказал: «Лиля, если будете так работать – сделаете себе имя в городе».

Однако в стенах редакции «Вечернего Харькова» этому пророчеству не суждено было сбыться.

— Тогда строился 602-й микрорайон. В редакцию приехала целая делегация – жители одного из домов, который, по их словам, был сдан с массой недостатков и недочетов. Мы с фотокорреспондентом туда поехали, сделали множество снимков. Я написала большой материал, который назывался «Сорок перший» — по номеру злополучного дома и по аналогии с очень популярным тогда одноименным фильмом, — вспоминает Лилия Шапран. — И представьте себе, после критического материала в газете грозный в те времена Народный контроль занялся этим вопросом и постановил: людей отселить, дом достроить. Разразился большой скандал…

«Успокоили» и убрали с глаз долой

По словам Лилии Шапран, тогда газета имела огромное влияние. Ее читали чиновники, попасть на зубок журналистам страшились даже сильные мира сего – реакция на критику была молниеносной.

— Итак, поднялся шум, из-за моей публикации у редактора были большие неприятности. И ему нужно было как-то отреагировать — остановить этот процесс, замять дело, а журналиста «успокоить» и убрать с глаз долой, — продолжает она. — И главный реактор срочно организовал сокращение штата, самолично привел меня за руку на телевидение и попросил принять на работу. Так что в «Вечернем Харькове» я проработала всего год, а потом 25 лет – на областном телевидении, где и завершила успешно свою карьеру.