Для зрителей он — человек в белом и телеведущий, для друзей — человек-оркестр. По приглашению ресторана «Шарикофф» Антон Мухарский посетил наш город 8 сентября и предстал в роли ведущего вечера в честь первой годовщины ресторана.

— Как вам здесь, в Харькове? 

— Я уже сбился со счета, сколько раз я бывал в Харькове! Мне город нравится. Здесь чувствуется, знаете, столица, столичный дух. Очень много красивых зданий, еще дореволюционных. И вообще в харьковской архитектуре чувствуется мощь европейского города по сравнению с другими городами. Мне очень нравится стиль модерн и конструктивизм. Тут очень много таких домов, которые вызывают у меня почтение. 

— А лично у вас есть стремление к роскоши и богатству? 

— Нет у меня такого стремления. Не люблю гламур, не люблю людей, которые подчеркивают свою состоятельность, нуворишей. У нас нет и не может быть графьев, князьев и тому подобных. Считаю, что за этим стоит бескультурье, отсутствие интеллекта, вкуса. Не люблю, не терплю этого! 

— Но чтобы сыграть ведущего, любой другой образ перед камерой, разве не необходим роскошный внешний вид? 
— Почему «сыграть» ведущего? Это ты делаешь не играя. Сначала вроде играешь, а потом понимаешь, что большая часть этого — твоя жизнь. Это не роль... Насчет внешнего вида и элементов одежды — ну да, конечно... Но это не определяющее. У многих людей, которые дорвались к деньгам, это становится самоцелью — подчеркнуть за счет каких-нибудь дорогих вещей свою значимость. На самом деле это не имеет никакого отношения ни к вкусу, ни к внутреннему содержанию, ни к культуре человека, это просто потребительство. Роскошь навязывают нам журналы, всякие модные течения. Думаю, ко всему этому нужно относиться соответственно — легко и со снисходительной улыбкой. 

— Откуда и почему взялся образ ковбоя? 
— Он из детства. Был такой американский певец, актер и композитор — Дин Рид. Он является другом нашей семьи. В советские времена это была очень популярная личность. Отец был с ним хорошо знаком и до сих пор у нас хранятся банджо и губная гармошка, которые он подарил нам. А вообще я воспитан на фильмах студии ДЕФА об индейцах и ковбоях — помните? С участием югославского актера Гойко Митича. Мне всегда нравилась музыка кантри, потому что в ней чувствуется дух свободы, независимости. В ней есть такое мажорное звучание, позитив — дорога, прерии, приключения. И так вот на протяжении всей жизни я шел и в один момент остановился. У человека бывают такие моменты, когда жизнь заставляет его переосмысливать все то, что было до этого — пришел один из таких моментов. Кстати, в моей жизни было два таких крутых, поворотных события Первый — когда я оставил театр и ушел работать на телевидение. А второй — когда оставил телевидение и пошел в совершенно другую сторону. Меняешь что-то в жизни потому, что чувствуешь, что занимаешься не своим делом, исчерпываешь какой-то отведенный энергетический запас. И все. Дальше уже понимаешь, что буксуешь на месте и надо начинать что-то новое… 

— И теперь только в музыке вы можете быть самим собой? 

— Друзья меня называют человек-оркестр. На самом деле я имею два образования. Одно — актерское. Благодаря ему я двенадцать лет проработал в театре. Другое — сценарное. Я ведь профессиональный сценарист и, скажем так, драматург. Окончил высшие курсы при ВГИКе им. Герасимова в Москве. И еще, кроме актерской, кроме писательской карьеры, еще я занимаюсь режиссурой и созданием телевизионных программ. Но сейчас пришло время все это как-то объединить и заняться вот этим музыкальным проектом потому, что здесь я максимально честен и открыт — мне просто нравится это делать! Получаю большое удовольствие от этой работы. А ведь это, на мой взгляд, главный принцип работы — получать от нее удовольствие. Когда работа перестает нравиться — все, нужно что-то срочно менять и идти заниматься тем, что хочет сердце. Это самый главный признак хорошего здоровья, хорошего настроения и успехов в личной жизни! 

— Вы столькими профессиями занимались. Откуда энергия берется, чтоб все это осуществить? 
— Наверное, родители дали мне эту энергию — они артисты, вокалисты. Мама и отец работали в ансамбле «Мрiя», в свое время был такой коллектив, которым руководили Поклад и Юрий Рыбчинский. В общем, бабушки мои, родственники — мои предки дали мне такой запас положительной энергии. Всегда ощущаю их присутствие в своей жизни. Никогда не теряю связи, потому все они меня очень любили. Запас любви, прочности, семейственности — вот это и дает такую энергию. 

— У вас такая поддержка поколений! И они помогали вам развиваться? 
— В этом я чувствую поддержку. По маминой линии мои бабушка и дедушка были дворяне. В 1917 году они бежали из Петербурга и поселились в Киеве. Они были достаточно обеспеченными людьми, но потом в одночасье потеряли все. А моя мама всегда вела очень простой образ жизни и говорила: «Человеку много не надо». И это действительно так, но через это надо пройти. Нужны свежая рубашка, родные люди и солнечные лучи. Все! На самом деле больше человеку ничего не надо. И очень важно это однажды понять.
 
— К вашему образу ковбоя у вас есть и ранчо. А чего не хватает, чтоб стать настоящим ковбоем? 

— У меня все есть! 

— И даже конь есть? 
— Да, и не один. Их целая группа. Называется «Кони Айленд» — пять жеребцов и одна девочка. А вообще, верховой езде учился хаотично. Начинал в театральном институте, когда пришел из армии — пошел заниматься на ипподром ВДНХ. Потом мы иногда ездили на рыцарские турниры... Мне всего хватает в жизни. Я счастливый человек. У меня все есть, мне ничего больше не надо. 

— Частичку счастья, наверное, дает и то, что вы человек востребованный. Вас приглашают, зовут? 

— Ну конечно... Я всегда все стараюсь делать профессионально и по максимуму. Иногда возникают обстоятельства, когда думаешь: ну, можно вроде приспустить слегка рукава... И понимаю, что нет, я не могу так работать. Я так привык с детства. Родители говорили: «Если занимаешься чем то, то делай это до конца. Никогда не халтурь, никогда!», — и я все время это помню. 

— Вы, наверное, очень устаете после таких мероприятий? Как вы восстанавливаете силы? 

— Нет, не очень устаю. А восстанавливаю силы... К сожалению, это редко бывает, но езжу за город, с палатками на рыбалку или поохотиться. Хотя я не скажу, что я заядлый охотник. Ну, еще отсыпаюсь, ограничиваю круг общения или просто читаю книгу. Остаться наедине с самим собой — самый лучший отдых! И спортом занимаюсь иногда. Помогает. 

— Замечаете ли вы, что в ваших детях заложена такая же энергетика, как и у вас? 

— Да, замечаю. Старшая дочка, которой на днях будет 16 лет, — удивительно настойчивый и целеустремленный человек. Еще три года назад она поставила себе задание научиться играть на барабанах. И, несмотря на все юношеские соблазны погулять и побездельничать, у нее теперь своя группа, в которой она играет. А младшенький... Я стараюсь делать так, как мои бабушки и дедушки — максимально его любить, отдавать каждую минуту. Вот есть свободное время, и мы тут же идем с ним гулять. Стараюсь чувствами передать ему свою энергетику. Даже няня говорит, что приятно видеть, когда у отца и сына есть такой контакт. Когда он видит меня, тут же начинает проситься ко мне. Он удивительно на меня похож — вылитый я в детстве! 

— Но все же, с ребенком кто больше времени проводит — мама или папа? 

— Наверное, поровну. Потому что и мама работает, и папа. Конечно, больше времени с ним проводит наша няня, так уж складывается. Ну, а мы, если есть возможность, стараемся уделить ему побольше внимания, потому что он очень скучает. 

— Помнится, у вас после киевских событий было кафе, называлось «Майдан». Какая его судьба сейчас? 
— «Майдан» — это была не политическая история. В кафе могли приходить люди разных убеждений, слушать разную музыку. Можно сказать, что это была территория тотальной демократии… Его, к сожалению, уже нет. Не потому что тема уже неактуальна. Был такой всплеск в государстве, который историки еще оценят по-своему — нет, дело не в этом. Как говорят, лодка любви разбилась о быт. Вот так и многие идеи, красивые и благоприятные для творческого развития, разбиваются о мелочи. Мелкие нестыковки, ну и человеческий фактор, к сожалению... Люди просто разучились работать. Не понимают, что такое работа. Работать не хотят! Есть какие-то средства к существованию — ну и нормально, и больше нам не надо. С одной стороны, вроде и нормально это, но с другой… Вот моя жизнь держится на трех китах. Первый кит: познай самого себя. Нужно постоянно заниматься собой и задавать себе вопросы — кто ты есть? куда ты идешь? куда ты пришел? где ты находишься? Второй кит: нужно возделывать свой сад. Если нашел себя в чем-то — вот и работай здесь. Каждый день сапочкой чух-чух. И отсюда третий кит: наслаждайся плодами рук твоих. Вот посмотрел, что ты сделал — и нет лучшего наслаждения, удовлетворения. Сейчас подумал — а этот образ насчет собственного сада действительно очень актуален в моей жизни! У меня есть небольшой участок земли, но я никогда не испытывал каких-то сельскохозяйственных потребностей. А тут вдруг представилась возможность посадить какие-то растения — елочки, деревья какие-то, цветы, лавочку поставить…. Сделал все это, и я вот так вечером сижу и думаю: как все же классно, что я сделал все это! Поливаю, ухаживаю за ними… 

— И вспоминаете бабушек... 
— А как вы догадались? Вспоминаю. Уже по себе знаю, что со временем обязательно приходит ощущение необходимости посадить дерево, полить цветы. Появляется тяга к природе. Може, це вже старiсть?!