Уже давно жильцы дома по улице Светлой не знают покоя. Причиной их нервозного состояния стала квартира номер 36. Именно там происходят вещи, мешающие нормальному существованию людей.
Похабная квартиркаНа первый взгляд, ситуация может показаться тривиальной. Но это не делает ее менее взрывоопасной. Итак, в злосчастной квартире номер 36 проживает гражданка Шапарь И.А. Под ее «присмотром» — двое несовершеннолетних детей. Одному из них, Роману, семнадцать лет, другому, Андрею, инвалиду детства — десять. Старший, Роман, находится под сильным влиянием своего отчима Акимова С.А. , ранее судимого, проживающего все в том же доме. Младший, Андрей — родной сын Акимова. Но радоваться столь близкому родству мальчику не приходится. Внимания и помощи от отца ребенок не получает.
Ранее судимый отец Акимов проживает хоть и не в этой квартире, но все же недалеко, в соседнем подъезде. Но это не очень помогает неблагополучной семье. Бывший сожитель гражданки Шапарь не вмешивается в процесс воспитания и не ограничивает свободу подрастающего поколения, которое вовсю чувствует «вкус жизни». Вечерами в квартире № 36 происходят пьянки и другие увеселения, которые продолжаются до 4-5 утра. Мать двоих детей и сама не просыхает, поэтому не может следить не только за детьми, но и за собой. Ее нынешний сожитель тоже не утруждает себя особым вниманием к чужим детям. А родному отцу просто не до этого. Впрочем, равно как и матери.
Мальчик часто бегает по улицам без присмотра, нередко совершенно без одежды, шокируя тем самым соседскую ребятню, не говоря уже о взрослых. К тому же он всегда голодный. Но еще хуже, говорят соседи, когда ребенок-инвалид остается дома. Часто родители оставляют его в квартире одного. Его официальный диагноз — ДЦП, но у мальчика налицо все признаки умственной отсталости. Да вот только спички зажигать он научился. А газовая плита, которая нередко зимой используется для обогрева квартиры, давно у них в аварийном состоянии. К тому же, словно нарочно, в квартире отсутствуют все краны на водопроводных и газовых трубах, а сами трубы не ремонтировались в этой квартире никогда.
Помогите кто может!
«Мы сидим как на пороховой бочке, — наперебой жалуются соседи. — Если не зальют, так взорвут. А о звуках и запахах, которые распространяются из этой квартиры, и говорить не приходится». Куда только не жаловались. Но всевозможные обращения в различные инстанции пока не принесли должного результата.
Служба несовершеннолетних Московского районного совета проводила проверки. Были исписаны сотни листов бумаги, составлены всевозможные отчеты, многие из них направлены на имя главы Московского районного совета. Но воз и ныне там.
По итогам одного из рейдов, проведенных в квартире неблагополучной семьи, сотрудники управления по делам с несовершеннолетними составили акт, в котором, в частности, указывается: «Семья Шапарь проживает в двухкомнатной квартире, условия проживания антисанитарные, психологический климат неудовлетворительный». Детей взяли на учет.
Для более существенных мер нет достаточных оснований. Во-первых, по отношению к старшему сыну предпринимать какие-либо действия уже поздновато, все же через год он станет совершеннолетним, а значит, за свои действия сможет отвечать сам. Вот только вряд ли это убавит забот соседям.
Для лишения материнских прав Шапарь по отношению к младшему ее сыну также нужны серьезные причины. Она на учете в наркодиспансере не стоит. Отдавать сына в спецучреждение категорически не хочет, мотивируя тем, что там ребенку лучше не будет. Не исключено, что она лишь прикрывается больным ребенком, чтобы получать на него пособие по инвалидности. И как это кощунственно ни звучит, но не исключено также, что на самом деле ребенку может оказаться в специнтернате, по крайней мере, не хуже. Впрочем, об этом пусть судят специалисты. Нам же остается посочувствовать соседям, если их интересы так и не будут учтены.
Кстати, на их неоднократные жалобы ни милиция, ни другие инстанции никак не отреагировали. Конкретные действия не последовали. И участковый милиционер, и представители ЖЭКа, приходя в 36-ю квартиру, всякий раз натыкались на пьяную женщину, которая была просто невменяема, и получить вразумительные объяснения от нее было невозможно. С другой стороны, серьезных фактов ее поведения, которые могли бы повлечь за собой ограничение ее свободы, зафиксировать не удалось.
«Ну что ж, давайте подождем, когда эти проявления будут явными и харьковчане прочтут в газетах в разделе криминальной хроники: «пожар в доме повлек за собой смерти соседей, причина — неосторожное обращение с огнем», — не унимаются напуганные соседи. Их, впрочем, можно понять. Кому же понравится подобное беспокойное соседство?
Пресечь подобное безобразие не в состоянии и милиция. У них на учете, как это ни парадоксально звучит, таких случаев предостаточно. Но самое большее, что могут правоохранители — проводить разъяснительную работу. Она, к слову, и ведется, но что может сделать участковый? Перевоспитать?
Не раз работники милиции составляли акты об административных правонарушениях. Посещали квартиру, предупреждали о возможных санкциях, в ответ даже получали обещания исправиться. Но, видимо, исправляться не получается. По-прежнему из 36-й квартиры на весь подъезд раздается ругань: компании из четырех-пяти человек лишь добавляют головной боли жильцам дома.
Обостряет конфликтную ситуацию и то, что соседи сверху и снизу — люди преклонного возраста, а значит, им уже в большей степени хочется покоя. Но все же не стоит забывать, что главным пострадавшим в этой ситуации остается мальчик-инвалид с врожденным ДЦП. Не ухоженный и брошенный на произвол судьбы. Конечно, кто-то может сказать, мол, дело-то семейное. Безусловно, главным виновником остается мать, которая не хочет или, в силу своей привычки к спиртным напиткам, не может уделить должное внимание ребенку. Уговоры тут не помогут, а многочисленные службы что-то делать не спешат. Но самое страшное, что такие истории в Харькове — сплошь и рядом.
