Харьковский национальный технический университет «ХПИ» — одно из самых ярких явлений на харьковском интеллектуальном небосводе. Поэтому встречи с его ректором профессором Л.Л. Товажнянским, во время которых он рассказывает о различных аспектах вузовской жизни, для нашей газеты стали приятной и почетной традицией. В этот раз мы попросили его рассказать о международной деятельности вуза.
«Вы знаете, — говорит ректор, — это у нас огромная сфера, такая же огромная, как и учебный процесс или научная работа. Давайте я вас познакомлю с нашим проректором по международным связям — Валерием Алексеевичем Кравцом». И он провожает меня в его кабинет.
— Cкажите, Валерий Алексеевич, мог бы университет полноценно существовать, не имея международных связей?
— Однозначно — нет. Хотя бы уже потому, что высшее образование — это ключ к развитию интеллектуального потенциала и утверждения авторитета Украины как суверенной и демократической страны. Наше государство поддерживает многосторонние и многогранные международные отношения, что есть одним из приоритетов, определенных проектом программы правительства «Конкурентная Украина». Кроме того, подписанная в 2005 году декларация об участии Украины в Болонском процессе обязывает образовательные учреждения развивать международные связи, без которых интеграционные процессы и построение единого образовательного пространства просто невозможны.
— Из каких составляющих складывается эта деятельность?
— Она складывается из целого ряда направлений. Во-первых, это учебный процесс, изучение его организации в зарубежье и восприятие того положительного опыта, который мы можем и хотим оттуда позаимствовать, что позволяет найти общие точки соприкосновения и не разойтись далеко с нашими соседями в представлениях о содержании образования. Это не значит, что мы будет им подражать или, не задумываясь, перенимать их опыт, нет, мы стараемся заимствовать только лучшее и приумножить этим уже достигнутое, а нам тоже есть что предложить. Но и у европейских университетов тоже примерно такое же отношение к нам. Мы сохраняем ведущую роль фундаментального образования, и очень многие европейские вузы разделяют нашу точку зрения. И когда мы сегодня знакомимся с происходящими переменами в вузах Европы и Америки, мы видим возрастающую роль фундаментальных дисциплин — математики, физики, химии, информатики.
Во-вторых, мы участвуем в научных разработках совместно с западными университетами. Там значительная часть научных исследований сосредоточена в университетах. У нас же она организована несколько иначе. К примеру, некоторое различие наблюдается при заключении договоров о сотрудничестве. Сейчас у нас подписаны договора о сотрудничестве в сфере образования и науки с 64 университетами мира. Не все они активно работают, активных можно назвать примерно половину, но все равно это очень много. На Западе же к внешним договорным отношениям относятся очень осторожно, им нужны гарантии, что подписанный договор будет иметь что-то реальное при его реализации. Поэтому, чтобы иметь качественные договорные обязательства между университетами, мы строим свою работу по этому направлению таким образом: прежде чем будет подписан договор, мы посещаем зарубежный вуз — знакомимся и изучаем возможности зарубежного партнера, они приезжают к нам и тоже изучают наш потенциал, в естественной, так сказать, среде обитания. И только тогда, когда обе стороны оказываются удовлетворенными результатом, может быть подписан договор. Развитию наших договорных отношений с западными университетами в значительной мере способствует участие нашего университета в ассоциациях университетов. Так, мы являемся участниками ассоциации «Университеты за демократию» (AUDEM) и ассоциации европейских университетов (AUE). Участие в конференциях, семинарах, встречах, проводимых этими организациями, в значительной мере расширяет возможности международного сотрудничества.
В-третьих, Болонский процесс, который набирает силу, способствует расширению возможностей для студентов, аспирантов выезжать учиться в европейские университеты, а их западным коллегам, соответственно, приезжать сюда. Развитие студенческой мобильности — одно из приоритетных направлений Европейского сообщества и этому уделяется большое внимание в зарубежных вузах, более того, на ее развитие выделяется большое финансирование как ЕК, так и другими организациями. Вот как раз… лежит у меня на столе… отчет Сережи Чепиги — нашего студента, учившегося год в университете Пассау в Германии по одной из международных программ. Мы очень активно участвуем в таких обменах и ежегодно около трехсот наших студентов, аспирантов, преподавателей, научных сотрудников обучаются и стажируются в зарубежных университетах.
— Какова география сотрудничества?
— Австрия, Венгрия, Франция, Германия, Италия, Соединенные Штаты Америки, Китай, Вьетнам, Индия. Ряд других стран. Оценивая вклад НТУ «ХПИ» в развитие высшего образования Вьетнама, указом президента ВНР наш университет награжден вьетнамским орденом Дружбы. Ряд профессоров университета являются почетными докторами зарубежных университетов, что является еще одним подтверждением эффективности международных контактов. Это самые яркие примеры. Есть, конечно, примеры сотрудничества в области спорта, культуры и т.д., но эти сферы для нас не являются… профильными. Не являются приоритетными. Здесь мы ничего не планируем, не прогнозируем и не добиваемся специально. Но если складывается — не отказываемся. Были международные встречи у нашей баскетбольной команды, но приоритет все же — образование и наука.
— Валерий Алексеевич, существует большое число международных образовательных и научных программ. Университет принимает в них участие?
— В 2007 году у нас реализуется 33 международных проекта. 18 из них — образовательные, остальные — научные. Это те проекты, которые финансируются Европейской комиссией или национальными правительствами различных стран, среди которых правительства США, Франции, Италии, Швейцарии, Индии. Например, сейчас с Австрией, Словенией и Литвой реализуем проект в области дистанционного образования, с Индией у нас очень интересная научная разработка — высоконапорная турбина. У проектов разная стоимость, но в сумме получается 3,5 миллиона евро. Эти деньги идут на развитие и совершенствование нашей материально-технической базы и на взаимные поездки специалистов за рубеж.
— Деньги по этим программам зарабатывает только университет или его сотрудники тоже?
— Университет и его сотрудники — это единое целое, единый организм, который функционирует и зависит друг от друга. Если зарабатывает университет — значит можно поощрить и сотрудников. В этом случае есть материальные и нематериальные результаты. В этом процессе накапливается не только интеллектуальная собственность, но и, к примеру, обновляется и пополняется компьютерная и лабораторная базы университета — эти элементы невозможно обособить друг от друга и их удачное сочетание приносит хорошие дивиденты в будущем.
— Грантовый фандрайзинг: чем определяется, будет финансирование — не будет финансирования?
— Одним из наиболее модных слов ушедшего столетия является новое для высшей школы слово «фандрайзинг». Актуальным оно остается и сегодня. Такая стойкая популярность объясняется насущной необходимостью ВУЗов привлекать дополнительные внебюджетные финансовые и материальные средства. Стремление к повышению качества учебного процесса для обеспечения своей конкурентоспособности в мировом пространстве высшего образования постоянно подталкивает университеты к поиску новых источников финансирования. На сегодняшний день одной из самых распространенных форм фандрайзинга является получение грантов, спонсируемых различными международными программами и фондами, хотя пора задуматься и о других его составляющих (для этого уже созданы все предпосылки на нынешнем этапе развития украинского общества).
Здесь все определяется условиями и итогами конкурса: вошел ваш проект в число победителей или не вошел. Есть организации, занимающиеся грантовой поддержкой научных исследований. Такая организация объявляет, скажем, ежегодно конкурс по пяти направлениям, и те, кто хочет в нем участвовать и кому есть что сказать, пишут проекты. Каждый видит себя в качестве координатора и выбирает себе партнеров: два партнера могут быть из Украины и минимум два партнера должны быть с Запада.
Партнеры согласовывают между собой проекты и направляют их, допустим, в штаб Европейской комиссии. Там собирается по каждому направлению до сотни проектов. А финансируется — только 10 процентов.
Вот и судите сами: огромный труд, качество и удача — вот часть пути к финансированию.
— Грантовое финансирование идет только с Запада? В Украине такой формы поддержки образования и науки как не было, так и нет?
— К сожалению отечественных фондов и программ пока очень мало, но они все-таки есть.
У нас есть совместные научные проекты, например с Венгрией, по которым идет совместное грантовое финансирование: 50% с их стороны, 50% — с нашей.
Проект НАТО финансирует разработку в области построения и совершенствования научно-образовательной сети Украины. Но в реализации этого проекта участвуют Кабмин, Министерство образования и науки, Министерство связи, вкладывая в него как финансовые, так и трудовые ресурсы. За счет этого финансирования нам, как региональному узлу этой сети, удалось связать оптоволокном наш университет с другими крупнейшими вузами города.
— Эти проекты касаются чисто мирных вещей или военные есть тоже?
— Ну, военные!.. Хотя… есть проекты в сфере технологий двойного назначения. С Китаем есть такой проект. Есть у нас институт ионосферы. Его специалисты совместно с учеными Массачусетского университета проводят широкие исследования последствий возмущений ионосферы (например запуск ракеты). Еще у нас есть в Андреевке (это в Змиевском районе) уникальный, не имеющий аналогов в Европе, полигон, на котором мы можем проводить испытания техники на воздействие электромагнитных факторов, вплоть до прямого удара молнии. На этом полигоне мы можем проводить испытания космических аппаратов, самолетов, другой техники. Бывает, что и проводим. Сейчас в рамках межправительственного соглашения с Китаем проводятся работы по мирному использованию космоса, в которых проблемы электромагнитной совместимости играют не последнюю роль.
