Военных медиков — Вячеслава Васильевича и Марии Ивановны Россихиных — к сожалению, уже нет в живых. Но их воспоминания о войне живы в памяти сына — Василия Вячеславовича Россихина, потомственного врача, профессора кафедры урологии Харьковской медицинской академии последипломной практики.

«Отец окончил 2-й Харьковский мединститут в 1942 году. Получив диплом врача и звание лейтенанта, вместе с однокурсниками был отправлен на фронт. И буквально под Мерефой новобранцев разбомбили — с их курса практически никто не уцелел. Отец чудом остался жив. По его мнению — только благодаря закалке и навыкам, полученным в студенческие годы, когда активно занимался альпинизмом. С сентября 1942 года до самого Дня Победы прошел он военным врачом — от обычного врача до начальника госпиталя. Там же, на войне, познакомился с матерью, которая попала на фронт 16-летней девчонкой. Начинала с самой-самой черновой и сложной работы — вытаскивала раненых солдат с поля боя, потом был санитарный поезд и наконец — госпиталь. Дошла до звания старшины. Награждена была и орденом Красной звезды, и медалями... Заканчивали родители войну вместе в полковом походном госпитале Котельниковского корпуса в городе Штольп. 

…За две недели до Дня Победы на границе Польши и Германии была какая-то не совсем удачная наступательная операция — в госпиталь доставляли многого раненых. Мать их сопровождала. И вдруг на дороге увидела мальчика лет восьми, который, стоя на коленях, держал на руках очаровательную девочку (на вид ей было годика четыре) и просил милостыню. Карла и Эльзу, так звали немецких детей, солдаты забрали с собой в госпиталь. Девочка была серьезно больна и нуждалась в лечении. Мать ее выходила. 
Мальчик же был дикий, необщительный, плохо шел на контакт, да и немецкого языка толком никто не знал, чтобы с ним поговорить. Однако как-то сотруднику-еврею, который владел идишем, удалось найти с мальчиком общий язык и кое-что выяснить… И вот к отцу, который тогда был начальником госпиталя, приходит его товарищ, капитан Гаубер и говорит: «Слушай, я поговорил с мальчиком, оказалось, у него родственник — генерал. Как бы нам головной боли не было…» Хотя отношение к немцам в наших частях, которые прошли через территорию Польши и Германии, через Освенцем, было не самое хорошее, отец не выкинул детей на улицу. Мальчонку и девчушку отдали пастору довольно мощной протестантской общины, располагавшейся неподалеку. А позже выяснилось, что родственником немецких детей был довольно известный эсэсовский генерал Лоренс. Отец тогда даже пострадал за проявленную заботу о вражеских детях — ему выговор вынесли…
…Известие о капитуляции Германии застало родителей в том же госпитале в г. Штольп. Поначалу многие просто не поверили, что долгожданная Победа наконец-то пришла. А когда осознали — что тут началось… Обошли больных, рассказали о Победе: раненые кричали, плакали, смеялись, срывали бинты... и даже стреляли. Уж откуда они доставали это оружие, ведь у раненых в госпитале его отбирали? Радость была необыкновенная, и отец говорил, что по эмоциональному накалу известие о Победе — одно из самых серьезных в той ужасной войне. Хотя был и страх смерти, и ранения, и боль, воспоминание о 9 мая наиболее яркое. 

А мама рассказывала, что на войне всегда носила с собой маленький кольт. Говорила, среди девчонок тогда бытовало твердое убеждение: если уж получат они ранение — то легкое, чтоб не покалечило, в противном случае — лучше смерть. Случалось, что медсестры, которым оторвало, например, руку или ногу, стрелялись. Но в тот день — 9 мая — они выбросили оружие… И переоделись в нарядные платья, в которых чувствовали себя, по словам мамы, как «коровы в седле»… 

В общем, все это превратилось в большой праздник… А потом наступило даже какое-то опустошение: что делать дальше? Чем заниматься? Однако после 9 мая боевые действия продолжались еще неделю, непрерывно поступали больные…»