К сожалению, история с Настей Овчар — не единственный тяжелый случай в ожоговой практике. В безотлагательной действенной помощи нуждаются больные в тяжелейшем состоянии, среди них много совсем крошечных детей. Неплохо было бы, если бы и им достались хоть капли того внимания, которым окружили маленькую героиню.
ДимаЗа свою совсем коротенькую жизнь Диме Заболотному пришлось испытать слишком многое: жуткое детство, дикую боль, предательство матери. Теперь огромные проблемы, свалившиеся на крошечного человечка, взялись решать добрые люди. Но судьба человека, заменившего ребенку мать, пока остается под вопросом.
Маленький Дима Заболотный поступил в ожоговое отделение «неотложки» в конце февраля с ожогами четвертой степени. Причина трагедии вполне типична: мать оставила дома маленьких детей одних, и они играли со спичками. Старший ребенок не пострадал, а Дима, которому не исполнилось и двух лет, получил тяжелейшие ожоги. Беспечная мать, по вине которой с ребенком стряслась большая беда, появилась в больнице как ясно солнышко всего один раз и исчезла. Приехала вечером, а ранним утром ее уже и след простыл. Видимо, «любящей» маме было не до обожженного сына: у нее нашлись дела поважнее. Заведующий ожоговым отделением больницы скорой и неотложной помощи Аслан Андреевич даже не успел с ней встретиться, хотя в семь утра уже приезжает на работу. Родственников, хоть сколько-нибудь интересующихся состоянием Димы, до сих пор тоже не нашлось.
Дима поступил в больницу в крайне тяжелом состоянии, говорят врачи. Он сильно обгорел, особенно пострадали ножки. Но что поразило медиков больше всего — страшное истощение мальчика. «Он был как из Освенцима, — рассказывает Аслан Цогоев. — По всей видимости, ребенок недоедал. Он не мог даже голову держать. Он даже и есть-то не умел, ни на что не реагировал». Валерий Ким, лечащий врач Димы, жестко добавил: «Если ребенка забрать из роддома, что-то периодически ему давать пожевать, держать в закрытой комнатенке и с ним не общаться — он будет как Маугли. Дима не то что стоять — сидеть не мог. Посадишь — падает. Даже сосать из бутылки не умел».
Врачам ожогового отделения пришлось не только выхаживать мальчика, но и заняться его развитием практически с нуля. Ребенок, похоже, вообще не знал, что такое обычная человеческая еда. Когда его угостили детскими мясными консервами — он сначала их выплевывал. Потом все-таки распробовал, и когда они закончились — поднял крик. Медикам пришлось постепенно приучать его к нормальной пище.
Хирурги вспоминают, как трудно им было отвоевывать Диму у смерти. Мальчику сделали более восьми операций, и чрезвычайно важен был уход. Огромное участие в его судьбе приняли работники Змиевской прокуратуры. Они очень помогли с обеспечением медикаментами, питанием. Кстати, благодаря им Дима впервые в жизни попробовал мясо — это они принесли ребенку так полюбившиеся ему консервы. Сейчас Диме два года и семь месяцев. На одной ножке ему удалили палец, на второй — часть стопы. К счастью, медикам удалось сохранить крохе пяточную кость, которая служит естественной опорой. Сейчас, по словам заведующего ожоговым отделением, состояние ребенка удовлетворительное. Ему требуется реабилитация. Дима будет еще долго находиться под наблюдением врачей, ему предстоит выдержать много операций по удалению рубцов. Для него сделают ортопедическую обувь. «Бегать будет!» — уверяет Аслан Андреевич. В подтверждение сказанному в кабинет заведующего проворно вкатился на ходунках симпатяга.
— Димок, привет! — обрадовался визитеру, которого пришлось ловить по всей комнате, Аслан Цогоев. Мальчик чувствовал себя хозяином кабинета и даже собирался присвоить себе мой фотоаппарат.
Шура
Часть своей маленькой жизни он провел в стенах ожогового отделения. На вопрос, не вспоминает ли Дима маму, не тоскует ли по ней, заведующий ожоговым отделением грустно ответил: «Думаю, что он ее и не знал». Но мама нужна каждому ребенку, и ее заменила Диме пациентка этого же отделения Александра Кудинова. Ребенка поместили в одну палату со взрослым впервые. «Просто у нас есть хорошая женщина Шура и маленький Дима, — говорит Аслан Андреевич. — Раньше они лежали в разных палатах. Но после операции Шура постоянно перемещалась на своем кресле к Диме, чтобы помочь ему». Она смотрит за Димой как за собственным ребенком. Они лежат в палате, которую буквально завалили игрушками ребята из прокуратуры. Там у них как будто своя изолированная квартира.
Шуре Кудиновой 44 года, она из Купянского района. Из разговоров с медиками выяснилось, что ее обманули с квартирой и она оказалась на улице. Попала в стационар с обморожением ног и находится здесь с конца ноября прошлого года. Она потеряла обе ноги на уровне стоп. Назвать ее бомжом в привычном понимании этого слова просто язык не поворачивается. Она вовсе не пьяница, просто человек с трагической судьбой. Медики ей очень сочувствуют и уверены, что попала она на улицу именно из-за того, что кто-то воспользовался ее добротой и доверчивостью.
О том, что с ней произошло, Шура рассказывать отказывается — видно, что человеку очень больно говорить об этом. «Пусть все остается как есть, — вздыхает Шура. — Спасибо Аслану Андреевичу и всем: в беде меня не бросили. А там как Бог даст».
Зато о Диме говорит с охотой: «Я ему как мать. Что в моих силах — все ему отдаю. Он все понимает. Хороший хлопчик, он меня слушается. Вот только никак не научу его ходить на горшок».
Может, ему спать пора? — спрашивает Аслан Андреевич.
— Нет, — отвечает Шура авторитетно. Она в курсе Диминого распорядка дня. — Сначала он должен картошки поесть.
Раньше Дима молчал, но Шура его разговорила: она без конца общается с ним, рассказывает ему сказки, поет песенки. Дима во многом благодаря Шуре начал произносить некоторые слова. Мамой Дима пока не называет никого. Нянечек называет «бабой», но зато прокурора Змиевского района кличет папой.
Мать Димы лишили родительских прав. Диме наверняка в «прошлой» жизни пришлось много испытать: он до сих пор зачем-то прячет лицо за пеленкой. Сейчас решается вопрос о том, куда его устроить. Предполагается, что его устроят в Дом малютки. На счастье Димы Заболотного в его судьбе приняли участие многие. В ожоговое отделение к Диме каждый день приходит очень приятная молодая пара: его собираются усыновить.
Шуру скоро переведут в институт протезирования. Но потом Александре Кудиновой просто необходима помощь. Ее нужно устроить в общежитие и дать ей работу. Аслан Андреевич очень переживает за дальнейшую судьбу Шуры: «По-человечески ее ужасно жалко. Она очень хороший человек. Неужто ей в городе не найдут угол? Она очень работящая, и санитарочкам, и другим больным помогает — ухаживает, кормит. Такой уж она человек — поэтому и пострадала. Она непьющая. Она будет нормальным гражданином Украины. Хоть какую-то работу нужно ей найти».
Змиевская прокуратура и ей помогла. Шуре сделали временный паспорт.
Внимание, Алена
Сейчас в ожоговом отделении находится четырехлетняя Алена Соловей. Девочка села в ведро с кипятком, и у нее страшно обожжено все от лопаток и до пят: спинка, живот, бедра, промежность, голени. Площадь ожога занимает 50% ее маленького тельца. Ее мать — инвалид, Алену воспитывают бабушка с дедушкой. Малышка поступила в стационар в крайне тяжелом состоянии лишь спустя 18 часов после случившегося — без давления, без пульса, почти без дыхания. «Еще час — и ребенка уже не было бы на свете, — говорит Аслан Андреевич. — Поступила к нам в 13.30, и только к шести утра удалось ей чуть-чуть поднять давление, а к восьми уже была розовенькая. Сейчас наша задача — убрать всю погибшую ткань. Нам крайне нужны доноры — мы капаем Алене очень много плазмы, а делается она из донорской крови. При большой потере плазмы наступают необратимые последствия, и тогда никто и нигде не поможет — ни в Харькове, ни в Бостоне». Врачи очень надеются, что на их призыв откликнутся харьковчане и спасут девочку.
На шестом этаже больницы скорой и неотложной помощи находится отделение переливания крови. Там с 10 до 13.00 можно сдать для Алены кровь. Группа крови значения не имеет. Единственное условие — нужно иметь при себе документы.
