О том, что в этот день гитлеровцы предприняли отчаянную попытку вернуть Харьков, мало кому известно.
Как развивались события, рассказал один из инициаторов и создателей мемориального комплекса «Высота маршала Конева», автор книги «Харьков 1941. У края грозы» Валерий Вохмянин.— До сих пор много споров: брали Харьков штурмом или нет и правда ли, что немцы с остервенением защищали каждую улицу и каждый дом?
— Харьков действительно оказался крепким орешком для Красной Армии. Ведь командующий Степным фронтом генерал-полковник Иван Конев три раза отдавал приказ о штурме Харькова: 10, 15 августа и в ночь с 22 на 23. Немцы держали упорнейшую оборону, поэтому с ходу, как планировалось, взять Харьков не удалось. Вот как это описано в боевом пути 69-й армии еще в 1944 году: «…Понеся значительные потери в живой силе и технике, противник не потерял стойкости в боях, за исключением отдельных групп солдат…»
Об этом говорят и цифры. Во время Курской битвы, в ходе которой впервые в истории войн в одном бою (под Прохоровкой) столкнулось столько танков с обеих сторон, Красная Армия за 19 дней потеряла 55 тысяч убитыми, 1614 танков. А за три недели Белгородско-Харьковской наступательной операции потери возросли до 71 тысячи погибших и 1864 танков. Это дает представление, какого накала были бои за Харьков.
— Получается, что основные потери части Степного фронта понесли на подступах к Харькову?
— Да. Первоначально планировалось окружить город и разгромить удерживающие его части. Но этот план полностью не удался: в город вошли лишь с трех строн: востока, севера и запада. На юге (в районе аэропорта) противник удерживал мощную оборону. Через этот коридор он 22 августа и стал покидать город.
— Но немцы все-таки оставили Харьков без боя?
— У них не было другого выхода. Если бы они не ушли, то группировку генерала Кемпфа, которая удерживала Харьков, попросту окружили бы. В тех обстоятельствах немцы поступили тактически грамотно.
— Их отступление не напоминало бегство?
— Нет. Войска отступали без паники, оставив арьергард, который прикрывал отход. Когда части Красной Армии ранним утром 23 августа вошли в Харьков, немцев там уже не было. Но далеко они не ушли — закрепились на южных подступах к городу вплоть до 29 августа. При этом каждый день их артиллерия обстреливала центр города, поэтому памятный митинг в честь освобождения Харькова, в котором участвовали Жуков, Конев и Хрущев, смогли провести только 30 августа.
В ночь с 28 на 29 августа немецко-фашисткие части Кемпфа предприняли отчаянный шаг.
По ул. Змиевской (сейчас пр. Гагарина) группа их танков и пехоты прорвалась практически до ул. Кирова. Оттуда до центра города рукой подать…
Но к утру вся группа была уничтожена, после чего началось наше наступление и немецкие войска были отброшены далеко от Харькова. Но об этом факте редко вспоминают.
— Почему?
— После войны некоторые участники тех событий (а многие из них имели большие звезды и высокие должности) писали мемуары, в которых сильно перекрутили факты. Потом эти вымыслы переносились из одной книги в другую: кто же будет спорить с большим начальством? А исторические документы дивизий, корпусов и армий, участвовавших в боях за Харьков, были засекречены. Открыли их лишь в конце 80-х.
На схеме: совесткие войска смогли войти в город с трех сторон. Аэропорт был в руках немцев.
Михаил Николаевич Бекетов воевал в составе 267-й стрелковой дивизии с 16 по 24 августа 1943 года, предопределившей исход боев за Харьков.
"- 267-я стрелковая дивизия начала боевые действия на Среднем Дону, освобождая Левобережную Украину, с боями дошла до Днепра, попала в окружение, но вырвалась и закрепилась на рубеже Северского Донца (30 км), держа оборону от поселка Андреевка до Балаклеи.
В первые дни августа 1943 года дивизию направили в район Змиева, где от села Задонецкое она имитировала наступление, отвлекая на себя силы противника. Затем дивизию перебросили к Изюму, и 16 августа началось наше масштабное наступление на противника. Здесь мы впервые и встретились с новейшей немецкой техникой — «Тиграми» и «Фердинандами». Многих боевых друзей потеряли мы в тех боях…
С 16 по 24 августа дивизия сумела продвинуться всего на 12-15 км. Но эта операция позволила значительно расширить Изюмский плацдарм, оттянуть на себя крупнейшие силы противника на Барвенковском направлении, тем самым ослабив сопротивление немцев на Харьковском. Это предопределило исход боев за Харьков…»
Николай Александрович Корж, почетный председатель Харьковского облсовета организации бывших партизан и подпольщиков ВОВ.
« - Я был комиссован по зрению, поэтому работал в прифронтовой зоне: в спеццехе ХЭМЗа по изготовлению зенитных снарядов, на строительстве дотов и дзотов в Приднепровье, в боевом ополчении. А при оккупации Харькова был в составе энергетического подполья, которое сожгло по заданию Бакулина электростанцию ХПИ и спасло 12 котлов от подрыва немцами. На явочной квартире на ул. Воробьева, 5 (сейчас там мемориальная доска) по паролю «Добрые люди» я укрывал патриотов.
При первом освождении Харькова в феврале 1943-го участники подполья рассекретили себя, но… через несколько дней город снова заняли немцы. Пришлось эвакуироваться в Купянск.
В августе 43-го меня включили в «Харьковоблэнерго» и дали задание — в составе наступающих войск 57-й армии войти в Харьков и приступить к разминированию объектов электросетей. В полдень 23 августа мы уже выполняли задание...
… В феврале 1945-го генерал Ширяев на собрании фронтовиков, принимая меня в члены военного научного общества при гарнизоне как участника освобождения Харькова, сказал:
«Ты хоть и не военнообязанный, но в войне участвовал!»
