Виктор Шендерович не скрывает, что в детстве мечтал стать клоуном, призвание которого - смешить. Кукловод, сатирик, серый кардинал, темная лошадка, шут, оппозиционер - какими только эпитетами не награждала его Россия. А вот каким его увидел корреспондент ВХ в Харькове.

О политике — ни слова, только между строк, как в еще памятные диссидентские времена.
— Баллотироваться на пост президента в Украине не собираюсь. Трех Викторов Украине не поднять. А верить всему, что происходит — полный идиотизм. 

Виктору Шендеровичу 41 год — он бодр, невысок и словоохотлив. На личном фронте его анкета безупречна. 1984 год — знакомство с будущей женой Людой, спустя год — законный брак, а еще через год — рождение дочки. Мастер сатиры, он считает, что лучше смеяться дома, в Москве, чем где-то в Израиле или Париже. 

— Моя мама — преподаватель техникума, уже на пенсии, — предается воспоминаниям Виктор Шендерович. — В свое время она была неплохой скрипачкой, но оттого что «переиграла» руку (музыкантам известно, что это такое), отказалась от профессии исполнителя. Отец, хоть и инженер по специальности, писал для «Литературной газеты», был лауреатом премии журнала «Крокодил». Он для меня и сейчас — серьезный авторитет. 
В девятом классе я решил поступать в театральную студию Олега Табакова. Моими однокурсниками были Лена Майорова, Игорь Нефедов, Лариса Кузнецова, Сережа Газаров. В прекрасном фильме Никиты Михалкова «Несколько дней из жизни И.И. Обломова» — там, где звучит божественная музыка Беллини, за трехколесным велосипедом бежит весь наш курс. Зато после съемочного рая я попал в Брежневскую мотострелковую дивизию в Чите — и там мне досталось по полной. Я полагал, что весь наш народ — это Катаев, Марков, Высоцкий, Райкин, которые бывали у нас на курсе, а в армии меня убедили в обратном. Потом была аспирантура в Щукинском училище и работа в театральных вузах. 

На вопрос, как долго человек может скрывать свое подлинное Я и оставаться в глазах окружающих весельчаком, мастер разговорного жанра отослал интересующихся к… Зигмунду Фрейду. 

— Дедушка Фрейд подстрекает людей, они оговариваются и проговаривают самое важное. Мой антрепренер — страшный скупердяй. Мне доводилось ездить с ним по Америке. Он как-то развоспоминался о родном, о русском, и даже запел. Помните песню, где боец просит передать товарищу что-то через коня. И вместо «…и бесстрашно отряд поскакал на врага» он спел «И… бесплатно отряд поскакал на врага». 

Забавные случаи с коллегами помнит прекрасно. 

— Евгений Евстигнеев играл в спектакле «Большевики». Трезвым это исполнять было нельзя, и Евгений Александрович стал «подогревать» интерес к этой драматургии. 
Однажды он выходит, а за кулисами Ленин раненый лежит после промаха Каплан. Его 
ходят проведывать за кулисы, а актеры на сцене вопрошают: «Ну, как Ильич?» Ответ по пьесе такой: «Бодрится, но лоб желтый, восковой». В очередной раз на сцену выходит Луначарский, которого играл Евгений Александрович, и ему задают тот же вопрос, на что он отвечает: «Бодрится, но жоп лобкий. И все заплакали, даже Ильич за кулисами...
Программу «Куклы», признается, создавали по материалам школьной программы, того же «Ревизора». 

— После программы «Куклы» в России знаменитыми нас сделал Генпрокурор. Сейчас в Москве все ровненько, стройненько, под линеечку, — все-таки не удерживается под конец от политики мастер сарказма. — А у вас в Украине — весело-о-о!