Ради гусарской службы наш земляк отказался от службы в царском дворце

О судьбе Карпа Яковлевича Пивенко можно было рассказать и просто так, уж больно интересной и даже,
можно сказать, уникальной была эта судьба. А нынче как раз и повод представился как нельзя более подходящий — совсем недавно исполнилось 150 лет со дня окончания Крымской войны. Как тут не вспомнить о нашем земляке — герое знаменитого Балаклавского сражения? Тем более что сегодня этот герой незаслуженно забыт.
Вернуть из этого забвения удалось хотя и многое, но увы, далеко не все. Так, например, точно неизвестно, где именно в Харьковской губернии родился герой нашего рассказа и, соответственно, жители какого села, поселка или города нынешней Харьковской области могут считать его «родным». Некоторые косвенные данные указывают на Балаклею, однако прямых подтверждений этому пока нет. Зато точно известен год его рождения — 1800-й. Происхождения Карп Пивенко был самого что ни на есть простого — из крепостных крестьян. В 1829 году хозяйка-помещица отдала его в рекруты, а еще через год он был зачислен рядовым в Елисаветградский гусарский полк.
С первых дней службы молодой гусар отличался усердием в учебе и лихостью в бою, был замечен начальством и начал неспешно, но уверенно продвигаться вверх по карьерной лестнице, вершиной которой мог стать чин офицера, автоматически дававший бывшему крепостному дворянство. В 1835 году Пивенко был произведен в унтер-офицеры, в 1839 году стал младшим вахмистром, а в 1842 — старшим вахмистром, оказавшись таким образом в одном шаге от офицерского чина. Однако шаг этот был самым трудным. Помимо опыта командования, от кандидата в офицеры требовали высокого уровня знаний. Положенные годы в звании вахмистра Карп Яковлевич честно и усердно отслужил, но вот испытания «экзаменом в науках к производству в офицеры» не выдержал, хотя по части знаний превосходил иного помещика. Для характеристики требований того времени по части «наук» отметим, что после экзамена в дело вахмистра Пивенко были занесены следующие характеристики: «Краткий катехизис, правильное чтение печатных книг и рукописей, умение писать по правилам грамматики и четко под диктовку, составление бумаг, относящихся к обязанности субалтерн-офицера военной службы, арифметику, до тройного правила включительно, воинский устав от рекрутской школы до батальонного учения включительно, гарнизонную, лагерную и форпостную службы — знает».
Вместо офицерского чина служаке-гусару была пожалована лишь одна треть корнетского жалования с предоставлением «прочих преимуществ, Всемилостивейше дарованных подобным нижним чинам».
В 1848 году Карп Яковлевич Пивенко был уволен в годовой отпуск, а в 1850 — и вовсе оставил службу «заслуженным кавалером»: знак отличия Св. Анны за беспорочную службу, Георгиевский крест «за атаку на пехотное каре в Венгерскую кампанию», серебряные медали «За взятие приступом г. Варшавы в 1831 году» и «За усмирение Венгрии и Трансильвании в 1849 году», польский знак отличия за военные достоинства 5-й степени, а также несколько нашивок за выслугу лет в унтер-офицерском звании и беспорочную выслугу.
Тихая жизнь в отставке опостылела старому гусару уже через полгода, и Пивенко стал хлопотать о возвращении на военную службу. Разумеется, в гусары. В марте 1851 года, «согласно изъявленному желанию», он был зачислен вахмистром в расквартированный в Харьковской губернии Ингерманландский гусарский полк. С учетом тягот тогдашней военной службы поступок Пивенко можно считать выдающимся. Слава о бравом вахмистре быстро распространилась по всей армии. Дошла она даже до императора Николая I. И вскоре Государь удостоил Пивенко Высочайшим вниманием.
В те времена царь почти ежегодно приезжал в Чугуев, где каждое лето происходили сборы и учения кавалерийских полков. В 1852 году, во время Высочайшего смотра кавалерии, проходя вдоль шеренги выстроенных для парада гусар Ингерманландского полка, Его Величество подошел к Карпу Яковлевичу Пивенко и завел с ним разговор. Похвалив вахмистра за отвагу, усердие и преданность, Государь Николай Павлович предложил ему перейти на службу в элитную придворную часть — Роту Дворцовых гренадер. Эта Рота являлась своеобразным дворцовым почетным караулом, состоявшим исключительно из заслуженных стариков-ветеранов. О чести служить в этой Роте мог мечтать далеко не каждый гвардеец, не говоря уже о простом армейском вахмистре. И от этой чести наш вахмистр отказался! Причем отказался перед лицом самого царя, что вообще было делом неслыханным! Расцененный как пренебрежение царской милостью, такой отказ мог повлечь за собой печальные последствия. Но Карп Яковлевич и не думал пренебрегать лаской монарха, которого он, как и каждый русский солдат, горячо и преданно любил. Просто почти так же горячо старый служака был предан гусарскому мундиру. Поклонившись царю, вахмистр Пивенко ответил, что готов служить везде, где будет угодно Его Императорскому Величеству, но просит как милости позволить ему умереть гусаром…
Император, хорошо знавший душу простого солдата, позволил. И Карп Яковлевич остался служить в доблестном Ингерманландском гусарском полку. А вскоре началась война — Восточная, или, как ее еще называют, Крымская. И полк, в котором служил Пивенко, стал одним из немногих прославивших русское оружие в этой неудачной для России войне. День знаменитого Балаклавского сражения — 13 октября 1854 года, когда Ингерманландский и Киевский гусарские полки скрестили сабли с английскими кавалеристами, назван в английских учебниках истории «черной датой».
Об этом бое сказано и написано столько, что едва ли есть смысл перечислять силы сторон, описывать и анализировать их планы или подробно пересказывать ход сражения. Напомним лишь, что Ингерманландские и Киевские гусары получили приказ помочь наступающей пехоте прорваться в тыл французам, англичанам и туркам, навести панику в лагере противника и уничтожить артиллерийские запасы. Но, атаковав лагерь, они обнаружили построенную и готовую к бою английскую конницу. Тысяча триста русских гусар налетели на полторы тысячи стоявших на месте английских гусар, улан и драгун и в буквальном смысле слова врубились в их строй. Началась кавалерийская схватка — короткая, но крайне жестокая и кровавая.
В сознании современных людей гусарская служба представляется состоящей почти исключительно из танцев, шампанского, женщин, дуэлей и редких боев, в которых соперников не убивают, а лишь искусно выбивают саблю из рук, после чего благородно даруют жизнь. Во многом этот стереотип сложился под влиянием романтических кинофильмов. На самом деле киношные «конно-фехтовальные поединки» не имеют ничего общего с ужасом, составлявшим ратные будни гусара. Из всех боев, ведущихся холодным оружием, кавалерийский бой является самым скоротечным и самым страшным по своим последствиям. Исход поединка решался двумя-тремя сабельными ударами, каждый из которых мог отрубить руку или ногу, а то и вовсе разрубить всадника наискось от плеча до бедра. Отразить такой удар мог только очень сильный и опытный боец. При этом больше всего рисковали жизнью и чаще других гибли командиры, которым положено было идти в первых рядах наступающей конницы.
Русской гусарской бригадой из двух полков командовал генерал Халецкий — командир Киевского гусарского полка. Во время столкновения с англичанами он был в первых рядах сражавшихся и сразу же оказался в смертоносной гуще боя. Застрелив из пистолета одного драгуна, генерал принялся рубить остальных. Заметив русского генерала, англичане налетели на него целой стаей, как волки на добычу. Халецкий не успевал отбивать сыпавшиеся на него удары. Генералу разрубили ухо, ранили в шею, а следующий особенно мощный удар выбил саблю из его рук. Еще секунда — и командир неминуемо бы погиб. Если бы не его ординарец, бившийся рядом. А ординарцем у генерала, на счастье, оказался не молодой новобранец, а старый рубака Карп Пивенко. Вахмистр на мгновение прикрыл генерала, отразил несколько ударов и отдал Халецкому свою саблю. А сам спрыгнул с коня, в суматохе боя подхватил с земли саблю генерала и, вновь вскочив на коня, успел отразить несколько ударов, направленных в спину генералу.
Через несколько минут потрепанные в бою англичане и русские на какое-то время разошлись для передышки и наведения порядка в строю. Гусары стали неспешно отходить в тыл, а их место заняли уральские казаки. Английский генерал, издали в подзорную трубу наблюдавший за ходом сражения, принял этот маневр за бегство русских и отдал приказ к атаке, бросив в бой свежие резервы. Казаки не выдержали удара и отхлынули, увлекая впереди себя гусар. Увлеченные погоней, англичане заметили ловушку, только попав под убийственные залпы артиллерии и пехоты. Победа русских была полной…
Вахмистр Пивенко за свой подвиг получил второй Георгиевский крест. А буквально через несколько дней — серебряную медаль с надписью «За усердие», но уже за выслугу лет. Между тем старые и новые раны сказались на его здоровье. Справляться с обязанностями вахмистра становилось все труднее, и Карп Яковлевич был вынужден оставить эту должность, в конце 1854 года перейдя на должность унтер-офицера. Однако через несколько месяцев раны зажили и неугомонный гусар вновь стал вахмистром. Но уже ненадолго…
Наш герой не дожил до конца Крымской войны. Лихой рубака не погиб в бою. В 1855 году он умер от тифа. В крымском селе Петровском полк с должными почестями похоронил Карпа Яковлевича Пивенко — человека, который жил и умер гусаром.