Недавно поэтесса и писательница Оксана Забужко презентовала в Харькове новую книгу «Оксана Забужко, Юрiй Шевельов. Вибране листування на тлі доби: 1992-2002».
Решение представить эту книгу именно в родном городе ученого было для писательницы бесспорным.– Когда мне позвонили из Харькова – книга была еще в работе, – вспоминает Оксана Забужко. – Ее планировали сдавать в печать после праздников, но я сказала: это перст судьбы. Если звонят из Харькова, не зная о том, что к печати готовится переписка Забужко с Шевелевым – это знак того, что книжка должна 11 января приехать в Харьков. Ее первый презентационный выпуск должен состояться в родном городе Юрия Шевелева – где он вырос, где прошли его детские и юношеские годы, под знаком которого прошла вся его жизнь, о котором он думал до последнего дня. В последние свои минуты, уже в бреду, он сказал друзьям: «Купите билет, поедем в Харьков».
«Он был по-дворянски застегнут на все пуговицы»
Книга рассказывает об истории многолетней дружбы и переписки одного из самых выдающихся языковедов ХХ века профессора Гарвардского и Колумбийского университетов в Нью-Йорке Юрия Шереха-Шевелева, эмигрировавшего из СССР во время Второй мировой войны, и писательницы Оксаны Забужко.
Когда они познакомились , писательнице шел тридцатый год, ему было 82. Профессор сам предложил переписываться, общался без гонора и амбиций: послания к Оксане Забужко подписывал «Ваш дедушка», рассказывает автор. Они обменивались письмами, общались по телефону, несколько раз встречались в США.
– Юрий Шевелев не был открытым человеком, – вспоминает Оксана. – Он был по-дворянски застегнут на все пуговицы.
В книге – портрет эпохи, написанный двумя совершенно разными людьми, один из которых принадлежал, по мнению Оксаны Забужко, к поколению расстрелянного Возрождения, или, по крайней мере, сформированному расстрелянным Возрождением. В письмах Оксана Забужко подробно рапортовала о том, что происходило в стране 1990-х годов.
Писательница признает, что общаться с маститым филологом было удовольcтвием еще и с лингвистической точки зрения. Юрий Шевелев виртуозно говорил по-украински: полными предложениями, досконально синтаксически сконструированными, без вставных слов и неоправданных пауз – хоть сразу в печать.
– Новым поколениям не повезет иметь таких собеседников, как Юрий Владимирович, – вздыхает Оксана Забужко. – Мне посчастливилось застать, говоря цветаевскими строками, эту уходящую расу.
Писательница сожалеет, что не догадалась расспросить обо всех перипетиях биографии Юрия Шевелева, пока он был жив:
– Молодость эгоистична, и это слишком большая дистанция – 52 года. Когда доросла до того возраста, что поняла, о чем его спросить, – его уже не было. Мы разминулись для более содержательного диалога.
По словам писательницы, ее переписка с Юрием Шевелевым будет интересна историкам, филологам и тем, кто знает, кто такие Шевелев и Забужко.
Книгу хоронить рано
Что же касается дальнейшей судьбы не только нового творения, но и книг вообще, писательница считает, что слухи об их смерти в связи с развитием Интернета сильно преувеличены.
– Книга – это не буквы на мониторе, – убеждена писательница. – Ее можно взять в руки, положить на колени, перелистать, вдохнуть запах свежей краски, если книга только-только вышла из типографии. Ничем вы физического ощущения книжки и этого запаха не замените.
Уверена писательница и в будущем поэзии, которой многие прочат упадок, а то и смерть. Оксана Забужко сравнивает популярность поэзии с симфонической музыкой.
– Спрос на поэзию есть, – не сомневается она. – Грех нарекать: сборники раскупаются и имеют свою аудиторию. По уровню востребованности поэзия может сравниться с симфонической музыкой. Один из немецких писателей сказал, что в каждой стране число настоящих почитателей поэзии не зависит от количества населения и оно стабильно – три тысячи душ.