Российские и украинские деятели культуры скорбят о смерти Богдана Сильвестровича Ступки. Многие из них, предаваясь воспоминаниям об актере, не могут сдержать слез.
Слова коллег о легендарном актере приводят «РИА Новости», «Сегодня» и «УНИАН».Лия Ахеджакова, актриса:
«Два месяца назад я видела его в театре Франко, мы играли там спектакль. Он пришел, подарил мне книжку, рассказал про свою операцию в Германии. У него часто поднималась температура, он выпивал «Фервекс» и шел в театр. Он каждый день приходил в театр, не мог без него жить. Настоящий артист.
Я видела его в роли Тевье, в знаменитом спектакле «Тевье-Тевель», который он играл много-много лет. Когда он выходил, складывалось такое впечатление, будто его за кулисами держали связанным и вот он, наконец, порвал путы и вырвался на сцену. Причем, как актер, он пользовался какими-то тончайшими красками. Он не играл еврейство так, как это обычно происходит, но очень тонко, почти незаметно вырисовывал потрясающий классический характер. В его Тевье было столько жизни, что даже беда, даже трагедия проступала в нем каким-то особым способом. В нем все хотело жить.
Мы с ним играли в спектакле «Старосветская любовь», я была Пульхерией Ивановной, а он Афанасием Ивановичем. У меня много было в жизни хороших партнеров, но, пожалуй, так, как он умел любить на сцене, никто не может».
Михаил Швыдкой, спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству:
«На Украине не было такого человека, который мог примирить непримиримое. Он был великим интерпретатором украинской классики, а также прекрасно читал Пушкина и Тютчева. Его уход – огромная потеря, конечно, прежде всего, для украинской культуры, но тем не менее она болью отзовется и в культуре русской, потому что заменить его невозможно.
Богдан очень нравился женщинам, любил выпить, погулять. Мы с ним очень близко дружили. Он был человеком с необычайным юмором, потрясающе рассказывал анекдоты всех народов мира, но, конечно, прежде всего, украинские и еврейские. Мы могли до утра сидеть, обсуждая насущные вопросы русской и украинской культуры. Один раз из-за этого мы даже не смогли записать драму на радио, запись которой начиналась в девять утра, потому что всю ночь мы сидели, разговаривали, выпивали, и, придя в студию, поняли, что выговорились окончательно. Он был веселый жизнерадостный, легкий человек, но каким-то внутренним актерским чувством он понимал боль и драмы Украины, своего народа».
Леонид Парфенов, тележурналист:
«Четыре года назад, снимая фильм «Птица-Гоголь», я позвонил Богдану Сильвестровичу в Киев и спросил: «Не могли бы вы с Лией Ахеджаковой показать в кадре, что значит быть старосветскими помещиками?» «Да с удовольствием!», – ответил он. И как же они самозабвенно купались в этих образах, кормя друг друга воображаемыми варениками! Как мечтали еще сыграть вместе – ведь всегда кажется, что у хороших людей в запасе вечность».
Владимир Бортко, режиссер фильма «Тарас Бульба»:
«"Он имел большое значение для нашей культуры. В последнее время Богдан Ступка много снимался в России. Это наша – общая – культура. И Николай Васильевич Гоголь писал как представитель именно нашей общей культуры. Мы потеряли великого артиста. Он был одним из лучших актеров Европы.
Я глубоко скорблю, так как ушел мой товарищ по работе. Над «Тарасом Бульбой» мы работали целый год. Съемки иногда проходили в крайне тяжелых условиях, но с Богданом Сильвестровичем всегда было замечательно легко общаться. Он подбадривал и своих молодых товарищей, показывал, что есть еще порох в пороховницах. И съемочная группа, глядя на его энергетику, жила.
Когда умирает человек – это трагедия, когда умирает такой актер – это безусловная трагедия. Но герои, которых он сыграл, будут жить».
Рената Литвинова, актриса, режиссер:
«Это большая печаль. Я очень скорблю. Он был величайшим актером и очень жаль, что мы его потеряли. Мне было с ним работать – одно удовольствие. Его очень любила Кира Георгиевна (режиссер фильма «Два в одном» Кира Муратова, в котором Богдан Ступка снимался с Ренатой Литвиновой. – Ред.)».
Сергей Жигунов, актер, режиссер:
«Я неделю назад приглашал его сыграть в своей следующей картине, и он дал свое согласие, сказал, что сейчас лежит в больнице, но скоро все будет хорошо. Я предлагал ему сыграть в фильме «Белая голубка» Артура Криштофовича. Господи, какая потеря... Он был самым большим артистом на территории объединенных государств. Такой веселый, добрый, жизнерадостный, удивительно талантливый. На площадке работать с ним было чудесно. Он любил в перерывах посидеть в ресторане. А еще помню, как у нас на съемке в «Однажды в Ростове» ему стало плохо, вызывали реанимацию, его оперировали, и он доснимался, когда уже было понятно, что все не очень хорошо. И когда после операции он приехал на площадку, то уже не мог стоять на ногах. Но сыграл блестяще...».
