Сколько лет прошло, а барды все те же…

Четырнадцатого октября в здании автодорожного техникума прошел фестиваль бард-юморины «Бабье лето». Билеты стоили десять гривен, и многочисленные студенты, желающие попасть на концерт, обшаривали карманы, преданно заглядывая в глаза девушке на входе: «А можно по студенческому за пять?» «Нет. За пять — только пенсионерам», — непреклонно отвечала девушка. Студенты вздыхали, платили десятку, протискивались в зал и пристраивались у стенки, потому что все места уже были заняты.
Юморина — это когда весело. Даже если сквозь слезы. Поэтому можно с уверенностью сказать: 14 октября в Харькове была настоящая юморина!
Улыбку вызывало все.
И ведущая — приятная женщина средних лет истинно классического типа (костюм, прическа, поведение), которая изъяснялась преимущественно стихами. Например: «Мы гостей встречаем, это очень клево! В здании со львами выступает Лева».
И зал автодорожного техникума с потертой коммунистической символикой на стенах.
И «свободолюбивый» трезубец на сцене.
И поломанные стулья в зале.
И интимный полумрак, рассеиваемый ярким светом софитов (никогда не думала, что такое бывает).
И даже микрофоны, по всей вероятности, старательно настроенные до концерта и не менее старательно «фонящие» во время оного… И при мысли об энтузиазме поэтов и музыкантов, работающих в таких условиях, тоже хотелось улыбнуться.
Гостей было много. Что примечательно: на фестиваль приехали даже из Москвы и Донбасса. Пели на русском и украинском языках. Пели Лев Болдов, Дмитрий Макрамов, Владимир Зачепа, Евгений Фридлянд и многие другие. Пели обо всем и обо всех. Не поверите — получилось действительно весело!
Например, Михаил Новик, посетивший наш город случайно («Как нам повезло, что вы оказались у нас проездом!»), прощался со своей «деревянной головой». Дескать, плыви, родная, чтобы тебя не видеть. Кстати, просьба Михаила о помощи («Эту песню должен сопровождать звон монет») нашла горячий отклик в зале: слушатели звенели так старательно, что частично заглушали слова песни.
Виктория Шевченко воплотила в песне свой печальный опыт посещения стоматолога. Валерий Степанов пропел, что каждый из нас — «отатаренный» немножко (потом объяснил, что это была песня «про москалей»), и в очередной раз восславил сало как национальный и любимый продукт питания нашего брата.
Приятно было послушать Григория Слободянюка. Здесь надо сказать, что в свое время Григорий удостоился похвалы от самого Булата Окуджавы. Гордится он этим до сих пор и «отплатил» классику бардовской песни, переведя его песню об убитой юной маркитанке на украинский язык. Вернее, не песню, а один куплет. А перевел он этот куплет для того, чтобы еще раз показать — некоторые вещи стоит все-таки слушать или читать в оригинале. Но все равно было весело.
Бардовское течение родилось в шестидесятые годы. Считалось, что именно авторская песня под гитару в кругу единомышленников и клубах сигаретного дыма несла в себе социальность, отражала эпоху, сатирически показывала проблемы общества, колко высмеивала чиновников. За что и страдала при тоталитарном режиме. Не было у бардов ни шумных премьер, ни международных гастролей, ни всемирного признания (ну за редким, очень редким исключением). Многие в прошлом поплатились за свои песни изгнанием, а некоторые — и жизнями…
Сегодня, казалось бы, мы уже знаем: авторская песня — весомый пласт нашей культуры, показатель ее общего уровня. И нет уже в нашей стране ни запретных тем, ни «непроизносимых» слов. Но поют барды все так же — в полутемных залах с некачественным оборудованием и со смехотворно малым количеством удобств. Как и раньше, практически на одном энтузиазме…