Градостроительный совет рассмотрел возможность установки памятника архитектору Алексею Бекетову перед зданием университета строительства и архитектуры.
Проект представил главный архитектор Харьковской области Юрий Шкодовский. Скульптор — Сейфаддин Гурбанов. Заказчики — фонд им. Мечникова, руководство университета, в котором Бекетов преподавал архитектуру, — одобрили идею. Сторонники установки памятника считают, что, во-первых, установить монумент нужно именно в центре (Ю. Шкодовский: «Бекетов — человек, заслуживший место в центре Харькова»), а пространство перед зданием ХИСИ — самое подходящее. Во-вторых, памятник вроде бы вписывается в это пространство и не создает помех для движения транспорта. Как считает архитектор Юрий Спасов, установка памятника перед ХИСИ — это возможность публично выразить благодарность Бекетову. Но есть и свои «но». В центре дворика перед ХИСИ растет большая ель, памятник на ее фоне будет смотреться не очень гармонично. Спасов предложил три варианта решения проблемы: выдвинуть монумент ближе к Сумской, спилить ель или найти другое место для памятника.Рубить или не рубить культовое дерево?
Как говорят бывшие и настоящие студенты архитектурного вуза, это не просто ель, а культовое дерево многих поколений харьковских архитекторов. По словам председателя Союза дизайнеров Харькова Александра Бойчука, «ценность этой елки в тысячу раз больше, чем ценность для города обсуждаемого памятника». Так что трогать ель скорее всего не будут. За это выступил архитектор Вадим Васильев. Он вообще считает, что о месте перед ХИСИ нужно забыть, потому что с этим институтом Бекетова связывает лишь то, что «он, может быть, когда-то здесь по совместительству трудился». Ему возразил другой архитектор — Михаил Киреев: «В этом корпусе расположен главный архитектурный факультет Украины, отсюда выходят лучшие архитекторы. Только здесь этому памятнику и место…»
Части членов градостроительного совета и приглашенных не понравилось то, что им предложили обсудить готовое изваяние. Скульптура Бекетова уже отлита из бронзы и находится в мастерской Сейфаддина Гурбанова. Замечания по этому поводу высказывали и архитекторы, и дизайнеры, но больше всего негодовали скульпторы. Александр Ридный и Сергей Сбитнев недоумевали: зачем нас сюда пригласили — для того, чтобы высказать «одобрямс»? Должен быть объявлен конкурс, чтобы и другие авторы могли предложить свои идеи. Скульптор Бетлиемский высказался более глобально: «Какое время, такие и памятники. Раньше монументальной пропаганде уделялось большое значение, потому что это очень серьезная вещь». Не понравилась Бетлиемскому сама скульптура: «Я не вижу здесь памятника архитектору. Просто сделан человек с бородой, если на него набросить красную мантию, он может сойти и за Деда Мороза. Невозможно создать хороший памятник за полгода… Такого нет во Львове, в Киеве, в Одессе. Только у нас можно увидеть пример, как нельзя делать». Сергей Сбитнев выразил сомнение в том, что автор скульптуры «учел эпоху» и сравнил Гурбанова с Церетели, который известен как автор достаточно неоднозначных, а иногда даже спорных памятников. Харьковские скульпторы просили учесть на будущее, что в Харькове, кроме Гурбанова, есть еще и другие ваятели.
Резюмируя бурное обсуждение, главный архитектор города Сергей Чечельницкий сказал, что объявление конкурса — не панацея. Сколько угодно есть примеров, когда монумент возводился по конкурсу, а удачным его считать можно с большой натяжкой. В целом градостроительный совет поддержал идею установки памятника на Сумской. Проект еще раз вынесут на обсуждение совета и потом уже окончательно решат его судьбу. На градостроительном совете по каким-то причинам не предоставили слово автору памятника Сейфаддину Гурбанову. Его мнение удалось узнать уже после обсуждения, в кулуарах Дома архитекторов. Господин Гурбанов отмел все обвинения в нестрогом соответствии оригиналу его скульптуры — он внимательно изучил эпоху, а эскиз памятника принимал и утверждал внук архитектора Бекетова. «У меня есть много работ, которые получили международные награды, для Харькова я делаю свои работы от души. Если не нужно, могу ничего не делать». Гурбанов считает, что его коллеги-скульпторы относятся к нему с явным предубеждением, а возможно, даже завидуют.