Он неистово увлечен театром, он снимается в кино, пишет книги и сценарии. Ему интересно все, что может продолжить его диалог с миром.

Этой осенью актеру Харьковского государственного академического драматического театра им. Т. Г. Шевченко Эдуарду Безродному присвоили звание заслуженного артиста Украины. Корреспондент «Вечернего Харькова» решила поговорить с ним о киношной стороне его жизни.

Детское увлечение определило будущее

– Эдуард, когда в вашей жизни началось кино?

– Отношения с кино у меня с детства были знаковыми и таинственными. Когда я учился в третьем классе, в газете «Пионерская правда» опубликовали заметку о том, что киностудия ищет мальчика на роль Тома Сойера. Я загорелся этой идеей и стал требовать, чтобы родители отвели меня в фотоателье и отослали на киностудию мои данные и фото. Конечно же, меня не пригласили: на киностудию пришли миллионы писем cо всего Советского Союза, и вряд ли их все рассматривали. Через полгода я увидел на экране фильм с Федей Стуковым в роли Тома Сойера (а он уже тогда был звездой «Ералаша») и решил, что для меня эта дверь закрыта. Но в 14 лет я подумал, что могу делать кино сам. Стал писать сценарии, мы с друзьями снимали боевики, пытались даже делать что-то философское. Сами в этих фильмах и снимались. Как-то товарищи наотрез отказались играть – и тогда я стал снимать себя сам, держа камеру в одной руке.

– И сколько фильмов вы тогда сняли?

– Мы сняли больше десятка фильмов, а потом я ушел в армию. Пленки остались у товарища, и когда в Харькове проходил кинофестиваль любительского кино, он без моего ведома отнес их туда. Фильмы попали в конкурсную программу фестиваля. В жюри обратили внимание на исполняемые мною роли и попросили товарища передать мне, чтобы после армии я поступал в театральный институт. Я последовал этому совету.

Дебютом в кино стали роли наркомана и милиционера

– Вы и дальше продолжали мечтать о кино?

– В армии я влюбился в сцену: был вокалистом в армейском ВИА, а кино осталось для меня чем-то далеким. В театре начал работать со второго курса института и понял, что я театральный актер. Театр – это такие бездонные глубины, в которых можно копать и копать всю жизнь, и мне есть что копать. После первых серьезных работ в театре меня заметили и позвали в кинопроекты. Это были сериалы, и сейчас я сожалею, что в них снимался. В одном из сериалов под названием «УВД» я снялся в роли наркомана Леши Понта. Многие до сих пор помнят этот образ. Но для меня не комплимент, когда говорят: «Фильм – ерунда, но ты сыграл здорово». Я хочу сниматься в хороших фильмах.

– Кто был после Понта?

– В сериале «Бумеранг» я сыграл милиционера – оперуполномоченного Резникова.

– А кого интереснее было играть – наркомана или милиционера?

– Для меня нет разницы. Я хочу играть все: чувствовать, проявлять себя через разные типажи. Первые проекты были неудачными, но участие в них все равно было интересным: это был опыт. А потом меня пригласил в свой фильм «Исповедь дьявола» Игорь Парфенов. Я играл пациента психиатрической больницы Мишу Чебурашку. В фильме было несколько сцен, которые меня очень зацепили. Потом я снимался в фильме «Матч». В нем, по большому счету, меня нет, но эта работа стала для меня важным событием: я впервые прикоснулся к большому кино – и в профессиональном плане, и по объему мысли.

– И этот фильм стал для вас неким рубежом?

– Я заразился большим кино и соглашаться на другое уже не смогу – это будет шаг назад. После съемок в «Матче» режиссер Татьяна Ходоковская пригласила меня на большую роль в «Ангелах войны». Это фильм о партизанском отряде, который вырвался из окружения. У партизан нет ни боеприпасов, ни еды, ни связи. Они получают непосильное задание – освободить из немецкой лаборатории детей, на которых там проводили опыты. Пройдя через страшные испытания, отряд освобождает детей. У партизан имен не было – были клички. Моего персонажа звали Чижик. Режиссер возложила на меня миссию разряжать комическим даром тяжесть фильма. Мне удалось, не разбивая трагической истории и не зубоскаля, сделать смешные сцены — такой себе горький юмор. Я очень сдружился с актерами, снимавшимися в «Ангелах войны», мы переписываемся, встречаемся в Киеве и при встрече называем друг друга только по кличкам – Чижик, Куница, Коновал.

В новом фильме энкавэдэшник мимикрирует под официанта и носильщика

– Насколько я знаю, недавно вы начали сниматься в новой киноленте.

– В сентябре я приступил к съемкам фильма, который заявит о себе не только в нашей стране. В его создании участвуют Украина, Германия и США. Сценарий написан украинским и американским сценаристами. Получился очень интересный синтез: душевность, поэтичность от украинского сценариста; вестерн, погоня, приключения -- от американского. Фильм снимает режиссер Лесь Санин. Съемки проходят в разных городах Украины, в том числе и в Харькове. Фильм создан на основе реальных событий, происходивших в Харькове в 20-х годах прошлого века.

– А кого вы играете в этой картине?
– Этот фильм – мечта актера. Мне досталась роль офицера НКВД под прикрытием, и в каждом новом эпизоде я появляюсь в другом образе. Если объект, которого я преследую, находится на вокзале, я перевоплощаюсь в носильщика, если объект в картинной галерее – я искусствовед, в ресторане я официант. В одном фильме у меня около десятка разных ролей. Я очень благодарен режиссеру и художнику за то, что меня не слишком гримируют, не клеят усы, бороду: мимикрировать нужно самому. Это захватывает все мое существо.

Армен Джигарханян – это душа

– Вам посчастливилось быть партнером замечательных актеров. В «Исповеди дьявола» вы работали с Арменом Джигарханяном, Владимиром Кошевым, другими известными актерами.

– «Джихар» в переводе с армянского означает душа, и эта фамилия Армену Борисовичу подходит как нельзя лучше. По имени он меня никогда не называл, называл только «сыночка». Когда этот человек заходит в кадр – он просто заполняет все своей аурой, и его партнерам сразу становится понятно, как нужно играть. Это профессионал, от которого не ускользнет ничего.

Большая находка для кино -- Владимир Кошевой. Тему персонажа он загоняет внутрь, не выплескивая наружу, и она читается на более тонком уровне – не через мимику и жесты, а через глаза.

– В «Матче» вы работали с Сергеем Безруковым. Какое у вас сложилось впечатление о нем?

– Я всегда преклонялся перед его талантом и работами. Но то, что о нем пишет пресса, создало образ некоего ремесленника, «технаря», который может сказать: «Сейчас заплачу правым глазом» -- и заплачет. Но когда я увидел, как он работает, понял: все, что о нем говорят, страшный обман, который распространяют завистники и несостоявшиеся люди. На самом деле Сергей Безруков работает на разрыв аорты, он сжигает себя. Он не актер – он каждой своей клеточкой проживает роль. В общении это открытый человек без всякой звездности.

Не имеет значения, кого играть

– А что для вас искусство?

– Почему люди платят за билеты в театр? Искусство не еда, не вода, не одежда. Это та часть бытия, которая приводит человечество к гармонии. Негатив, который существует в мире, если его проявить в искусстве, нивелируется, трансформируется в добро. А позитив, когда мы проявляем его в искусстве, умножается. Поэтому для меня нет значения, играть негодяев или позитивных героев. Для меня важно понимать, что я играю.

– Вы уже пробовали себя как кинорежиссер?

– Как режиссер и сценарист я полтора года работаю над фильмом, который называется «Медиум рум». Существует некая комната, входя в которую женщины, еще не имеющие детей, могут пообщаться по телефону со своим будущим ребенком. Герой фильма – мужчина, который, узнав о комнате, пытается связаться с будущим сыном, но, несмотря на большие испытания, сделать этого не может. Связь с будущим ребенком есть только у женщины, а мужчина должен искать для себя нечто другое. Фильм снимается как дипломная работа оператора, будущего выпускника ВГИКа Евгения Титова. Картина уже смонтирована и озвучена. Осталась финальная сцена – мы ждем снега, чтобы ее снять.