Говорят, что археолог читает землю, воспроизводя страницы прошлого. Но нередко специалистам читать практически нечего.

Каждый сезон во время полевых раскопок области ученые ведут грустный счет потерям – на  археологических памятниках варварски орудуют грабители.

Кладоискатели – одна из древнейших профессий

– Археология как наука выросла из кладоискательства, – считает ведущий научный сотрудник Харьковского научно-методического центра охраны культурного наследия Геннадий Свистун. – Научное изучение прошлого берет начало в лучшем случае с ХVIII века, а грабители процветали и до возникновения науки. Появление первых кладоискателей зафиксировано еще на заре цивилизации – во времена Древнего Египта и Древнего Вавилона. В египетских гробницах даже ставили на грабителей ловушки. На нашей территории народ грабил курганы предшественников. Вообще, ограбление ранее живших происходит, когда теряется связь времен и поколений.

По данным Геннадия Свистуна, в Харьковской области грабителей чаше всего интересуют могильники, куда, как правило, клали вещи, оружие, драгоценности усопшего, дары на тот свет.

– Грабят археологические памятники и любопытные школьники, и те, кто на этом зарабатывает, – отмечает директор Музея археологии и этнографии Слободской Украины при ХНУ имени В.Н. Каразина Ирина Шрамко. – В Харьковской области грабители в основном ищут золото.

– Золотые вещи часто можно найти в скифских курганах. Но в нашем коммерческом мире сейчас в цене не только золото, – добавляет Геннадий Свистун. – На антикварном рынке имеет цену, например, любые найденные в могиле предметы одежды усопшего: пряжки, пуговицы. Популярностью пользуются памятники Черняховской культуры: в них коллекционеров привлекают металлические украшения или предметы одежды, кроме того там встречаются серебряные римские монеты. Популярны и Салтовские могильники, где ценные исторические вещи залегают недалеко от поверхности (примерно на глубине 20–60 см) и легко обнаруживаются металлодетекторами. В нашей области эти памятники  сильно разрушены грабителями, а предметы из них заполонили черный рынок.

У тех, для кого разграбление памятников стало промыслом, дело поставлено на широкую ногу.

– Чтобы добраться до центрального погребения, грабители, как правило, пробивают шурф. При этом все содержимое могилы – побитую керамику, кости –  переворачивают, сгребают в кучу и выбирают вещи, которые ценятся на рынке, – сетует Геннадий Свистун.

Нынешние грабители вооружены даже бульдозерами.

– Во время археологических разведок я практически каждый год вижу разграбленные древние могилы, – говорит археолог. – В Харьковской области около десяти тысяч археологических объектов, и уследить за ними невозможно. Во-первых, в  правоохранительных органах нет отдела, который бы этим занимался (такие отделы есть, например, в Польше). Кроме того, чтобы уличить грабителей, нужно устраивать засады, что тоже крайне сложно. К тому же не имеющий специального образования сотрудник милиции порой не представляет, какую ценность имеют извлеченные из кургана «железяки».

Свое нам не жалко

– Прежде всего грабители наносят ущерб науке, – подчеркивает Ирина Шрамко. – Предметы изымаются из своей среды, и полноценно исследовать оставшееся после грабителей невозможно. Например, погребение – это закрытый комплекс. В нем важен полный набор предметов, и если нарушается его целостность, какая-то вещь извлечена и не зафиксирована, информация уже потеряна: мы не сможем рассказать ни о традициях, ни об особенностях погребения, ни о датировке предметов.

– Душа болит за каждый объект. Меня иногда спрашивают: «Ну что вы так печетесь? Вполне достаточно и одной насыпи или кургана – для примера, а остальные земли нужно освободить под строительство домов, например». Между тем каждое городище, курган или катакомбная могила уникальны, каждое погребение о многом говорят специалисту. Говорят, что археолог читает землю – по сути, он воспроизводит страницы прошлого. Вещь, изъятая ненаучным путем из культурного слоя, в лучшем случае оставляет лишь какие-то эстетические представления о предках, но не более того, – признается Геннадий Свистун. – Один из самых вопиющих случаев за последнее время – уничтожение  Верхнесалтовского археологического комплекса. Этот брэнд известен всему миру. Но поскольку это очень красивое место, начиная с 90-х годов там не прекращались строительные работы. Территория застроена коттеджами, искусственными каналами и озерами. Попытки остановить этот процесс ни к чему не привели. Уничтожен многообещающий памятник с тысячами могил, древней крепостью и огромными поселениями. Исследовать  здесь уже практически нечего. Другой вопиющий пример – Водянское городище в Змиевском районе. Буквально за полтора-два года там вдруг появилась бурильная вышка для поиска газа. Люди вызвали милицию. Вышку убрали, но культурный слой уже уничтожен. Интересный феномен нашего менталитета – свое нам не жалко. Люди готовы уничтожать свои курганы и могильники, а потом ехать в Египет, чтобы посмотреть пирамиды.
Помогает грабителям законодательство. Для получения разрешения на работы археологи должны четко указать место и время исследований. Это – своего рода наводка для неофициальных копателей.
– Зная сроки наших работ, грабители приезжают на объекты либо до нас — ранней весной, либо после — поздней осенью, – говорит Геннадий Свистун. – Как правило, основная масса археологических памятников находятся в далеких от центров полях или  лесах. Задержать их самостоятельно невозможно, а пока приедет милиция, грабители уже очень далеко – они хорошо экипированы.
<Подзаголовок>Изготовители фальшивок кормят овец деньгами
<Текст>Грабителей не было бы, если бы на древние вещицы не было спроса.
– Для частных коллекционеров это хорошее капиталовложение, к тому же с каждым годом исторические предметы дорожают, потому что становятся древнее. Кроме того, у коллекционеров модно хвастать раритетами. Коллекционеры специализируются даже на отдельных видах древности. Специалисты могут только предполагать, сколько тысяч древних могил и памятников уничтожено ради этих коллекций, – возмущен Геннадий Евгеньевич.
Разумеется, черный рынок наполнен не только оригиналами, но и подделками.  В Болгарии, например, рассказывает Геннадий Свистун, умельцы изготавливают серебряные монеты, а затем скармливают овцам. Проходя через овечий пищеварительный тракт, монеты окисляются, обретают благородный налет, похожий на древнюю патину. После опорожнения кишечника овцы монеты становятся «древнеримскими». В Египте для туристов делают «древние» статуэтки.