В 20-х годах прошлого века трое гениальных физиков написали шутливую статью — пародию на серьезный научный труд — ко дню рождения знакомой студентки и опубликовали ее в одном из ведущих физических журналов. Это была шутка, но на статью ссылаются в связи с сегодня всплывшими физическими проблемами, потому что в ней «содержится ряд ценных мыслей». Гений не может быть шутником, он годится только в пророки. Его жизнь лишена простой радости шутки, а его пророчества надо записывать на скрижали.

Нечто подобное происходит и с шутками Станислава Лема — еще одного гения, хотя и в другой области. Он-то как раз гений пророчества. Но чтобы до такой степени… Лет 50 назад написал он шутливую пьеску для телевидения — «Странный гость профессора Тарантоги». Странный гость прибыл из далекого будущего. Но давайте по порядку.
Когда читаешь новости из сферы нанотехнологий и молекулярной медицины (опять-таки — наномедицины!), невозможно уйти от ощущения, будто эти тексты написаны не научными работниками, а писателями-фантастами, да не просто фантастами, а фантастами изощренными, работающими на некую «фабрику грез». Вот пример такой «наноновости»:
«Как сообщает Physorg, группе ученых под руководством Кита Фирмена (Keith Firman) из Портсмутского университета (Великобритания) удалось разработать первый электронный био-нанотехнологический переключатель на основе молекул ДНК. Это настоящий прорыв в технологии, который может послужить основой для установления связей между «миром живых организмов» и «миром компьютеров».
Новое устройство получило название «наносиловой привод» (nanoactuator) или «молекулярная динамо-машина» (на фото). Устройство отличается микроскопическими размерами — его величина сопоставима с одной тысячной толщины человеческого волоса.
Перспективы будущего применения нового устройства весьма обширны, включая, например, механические наноустройства для связи с контролируемыми компьютером искусственными конечностями. Но уже сейчас оно нашло применение для обнаружения токсических соединений.
В любом случае наноактюатор может быть использован как связующее звено между биологическими системами и «кремниевым миром». Например, устройство может обеспечить обмен информацией между мышцами и какими-либо внешними электронными приборами…»
Поверьте, я эту новость не выбирал, я взял первую попавшуюся! И как ни странно (а может быть и совсем не странно), она оказалась относящейся к главной теме этой статьи. Порывшись, я нашел еще пару похожих научных новостей. Значит, в этом направлении думают и работают многие исследователи в разных странах мира, атакуя проблему с разных направлений, применяя различные подходы. Если же специально выбирать, можно найти и кое-что пофантастичнее. Вот, например, цитата из преамбулы к интервью профессора Обри де Грея: «Известный британский геронтолог, профессор Кембриджского университета Обри де Грей (Aubrey de Grey) (мне все же почему-то кажется, что это женщина, а не мужчина, Обри — если не ошибаюсь — женское имя) утверждает, что развивающаяся бурными темпами биология уже в ближайшем будущем сможет гарантировать тысячелетнюю продолжительность человеческой жизни. Британский ученый убежден, что первый человек, который доживет до тысячи лет, уже родился».
Все это означает — если, конечно, не отмахиваться от него пренебрежительно, что человек уже занимается — и успешно занимается — переделкой самого себя. Он переделывает — ни много ни мало — собственную природу. И скорость этой искусственной эволюции, естественно, может быть неизмеримо выше скорости эволюции естественной. Обри де Грей в качестве ориентировочной даты начала экспериментов на человеке называет 2030 год. Человек вплотную приближается к достижению практического бессмертия.
Это обстоятельство, если уж оно случится, что представляется достаточно вероятным, внесет колоссальные изменения в человеческое общество. И уж коль скоро это так, то естественно и появление людей, пытающихся эти изменения осмыслить. Постиндустриализм, постмодернизм… Ну, постглобализм. А теперь что — постчеловечество?
Молодой московский философ, кандидат философских наук Владимир Кишинец недавно написал на эту тему книгу «Nano Sapienc, или Молчание небес», подписав ее псевдонимом Радимил Икеин. Он пока не смог издать ее, но в Интернете она доступна. «…Использование нанороботов в медицинских целях, прогнозируемое уже через 10-15 лет, станет началом перехода человека из эволюционно-биологической формы Хомо Сапиенс в совершенно новое, технологически саморазвивающееся существо — Нано Сапиенс. Разумная жизнь на Земле стремительно завершит свой эволюционный этап и будет далее развиваться в наноформе, по законам саморегулирования», — пишет он в предисловии. Свой удивительный прогноз автор обосновывает тем, что разработка нанороботов (сверх-микроскопических механизмов, способных манипулировать веществом на уровне отдельных молекул и атомов) неизбежно приведет к использованию их в качестве абсолютного лекарства, и к беспрецедентному по своим возможностям вмешательству в функционирование человеческого организма на субклеточном уровне и выше.
Вот этого «симбионта» между созданием природы и творением его собственных рук он и называет Nano Sapienc. Его появление означало бы появление у него новых возможностей по сравнению с возможностями человека и нового способа освоения окружающей среды. Он перестанет «преобразовывать природу», потому что для него будет гораздо экономнее приспособить к ней самого себя. Например, ему не понадобится одежда, потому что он перестанет мерзнуть, а его кожа станет менее травмируемой. Он перестанет нуждаться в жилище, и наши дома будет воспринимать как дикость. Они, наносапиенсы, не будут, как человек, создавать для жизни искусственную окружающую среду, а будут приспосабливать к среде свои организмы, что более эффективно с энергетической точки зрения. И не таким уж странным покажется тогда диалог из пьесы Лема:
Тарантога: — А как вы были одеты, когда сюда прибыли?
Гость: — Я вообще не был одет. В одежде нельзя выйти из хронобуса. Пришлось все снять...
Тарантога: — И вы голый бежали за этой девушкой, чтобы поухаживать? Любопытные обычаи.
Гость: — Вы смеетесь? Я был не совсем голый, там был куст с такими большими листьями, я отломал ветку.
Тарантога: — И вы думали, что в таком костюме можно ухаживать?..
Как пишет В. Кишинец, у Нано Сапиенс не будет различия полов, полового размножения, инстинктов. Им не нужно будет большинства сегодняшних технических приспособлений, часть из которых будет интегрирована в их организмы. В их мире не будет болезней и страданий, навсегда уйдут в прошлое агрессия, преступность, стремление к экспансии и войнам. Ну а все-таки — размножение хоть какое-нибудь будет? Какое-нибудь, полагает Лем, будет.
Гость: — …Ой, беда со мной будет, беда! Чувствую, что меня повторят!
Тарантога: — Что сделают?
Гость: — Ну если четыре недели я не подам признаков жизни, повторят меня. Моя Берильда наверняка будет за ним бегать...
Тарантога: — Кто это?
Гость: — Моя жена.
Тарантога: — А! Женщина!
Гость: — Не женщина, а женщинница. Меня не хватит на женщину.
Тарантога: — В чем состоит разница?..
Гость: — Послушайте, пожалуйста! Вы ведь знаете, что человеческий мозг состоит из двух почти совершенно независимых друг от друга полушарий.
Арчибальд Пранфосс открыл в 2989 году возможность вводить в мозг одного человека две разные индивидуальности. Сначала это делали только для экономии, понимаете? Например, на межзвездных крейсерах, где мало места для экипажа и где один и тот же человек должен нести вахту двадцать четыре часа в сутки. Так вот в его мозг вводят две индивидуальности: и пока одна отдыхает и спит, другая стоит на посту… Я именно являюсь, то есть был, старшим временным выпучивальницы номер семь того хронобуса, на котором этот бездельник Гипперкорн путешествовал в пещерную эпоху, и когда я был свободен от дежурства, во время моего сна этот кретин, увидев какую-то девушку в купальном костюме, выскочил из машины...
Тарантога: — О, небо! Я начинаю понимать...
Гость: — В этом-то и состоит трагедия моей жизни. Я влюбился без взаимности в Эльсбету Праннек. Она не хотела меня знать, а когда я начал настаивать, она от меня убежала.
Тарантога: — Куда?
Гость: — Перебралась сначала к своей подруге Марте, а когда я ее и там нашел, подсоединилась к Берильде Гипперкорн...
Тарантога: — А-а!
Гость: — Вот именно! И я в отчаянии, не видя другой возможности, по собственному желанию дал себя подсоединить к мужу Берильды, и лишь тогда мне удалось склонить Эльсбету к супружеству!
То есть понятие «мое тело» в лемовском будущем то ли меняет, то ли теряет смысл. Вот такая фантазия посетила гениального Лема — две личности в одном теле. А почему нет? По мнению же В. Кишинца, то, что можно будет назвать «телами» наносапиенсов, вряд ли вообще будет напоминать тела человеческие. Вообще, число «тел» у одной личности не обязательно будет ограничиваться одним. При таких возможностях самоорганизации наносапиенс сможет приспособиться к любой среде. Ему не страшны ни глобальные потепления, ни глобальные оледенения, не говоря уже о том, что он навсегда потеряет интерес к тому, при каких температурах вымерзают озимые. «Объединенные информационными сетями НС будут обладать всеми знаниями, доступными их сообществу, без необходимости обучения. Изменчивость их тел и общность знаний позволят на случай физического уничтожения сохранять лишь относительно небольшой объем «восстановительной» информации о личных особенностях каждого НС. Для «повторения», так сказать. Совсем, как в мире лемовского Гипперкорна-Новака.
Понимая всю малость собственного авторитета в таком деле, я сошлюсь на мнение академика РАН Михаила Алфимова, сказавшего в интервью российской газете следующее: «Похоже, что реальные плоды нанотехнологической революции превзойдут любые фантазии… Еще раз подчеркну: нано — это не какая-то отрасль промышленности. Это мотор, который в ближайшие 50 лет потащит всю мировую экономику. Будущий рывок можно сравнить с революцией, совершенной паровой машиной Уатта, а затем электричеством».
Коснется ли это нас? Не знаю. Ведь в мире, кроме сверкающих городов, есть глухие деревни и даже хутора. Хотя… лично для меня якобы предстоящая «реформа» привлекательна не очень: я люблю людей, в том числе и себя, такими, как мы есть. Смертными, страдающими, слабыми, но… Но рвущимися «вперед и вверх», в том числе и в этот малопонятный наномир.
Впрочем — и это уже не в шутку, а всерьез — существует куда более веское основание, чтобы усомниться в успехе проекта «наносапиенс». Речь идет о «смысле жизни». Утрату смысла жизни выделил в отдельное психическое заболевание выдающийся австрийский психиатр и психотерапевт Виктор Франкл. И оно настолько серьезно, что часто приводит личность, утратившую смысл собственного существования, к самоуничтожению. Такая личность неустойчива.
По убеждению автора этих строк, крайне важно, что у физико-химического явления, называемого «жизнью», есть единственный «внешний» смысл: по возможности безграничное увеличение массы дочерней ДНК. Курица появляется на свет не для того, чтобы жить и радоваться: клевать зерно, щуриться на солнышко и т.п., а среди прочего всякого — нести яйца. Курица (и если бы она могла это осознать, ей бы стало очень грустно) — это всего лишь инструмент, при помощи которого яйцо производит на свет некоторое количество точно таких же яиц, а как раз клевание зерна и все такое — «среди прочего». Этот смысл реализуется в природе в процессах размножения и у высших форм жизни проявляется как инстинкт сохранения вида. В полной мере это справедливо и для человека. А все остальные человеческие смыслы: идеалы всех революций, политических систем, ценностей — все это лишь изощренные надстройки над «основным инстинктом». Так вот, у «наносапиенса» «основного инстинкта», как не без удовлетворенности пишет г-н Кишинец, не будет. А это значит, что не будет и всего того, что над ним надстроено. Тогда «наносапиенс» окажется не вершиной эволюции хомо сапиенса, а его воплощенным в сверхтехнологичном гибриде металла и биомассы бессмысленным тупиком. И скорее всего этот «тупик», оставшись в одиночестве, в конечном счете захочет покончить с собой.
Когда в 1971 году в Бюраканской астрофизической обсерватории на международной конференции с участием выдающихся умов человечества обсуждалась проблема связи с внеземными цивилизациями, участники обсуждения рассматривали и проблему «молчания небес» — отсутствия сигналов от внеземных цивилизаций. В связи с ней рассматривалась и такая возможность, как гибель цивилизаций в результате их развития. Правда, никто тогда не смог предложить модель, которая объясняла бы печальный конец ЛЮБОЙ цивилизации. Похоже, что «наносапиенс» — подходящий претендент на такую роль.