Нет, решительно не умеем мы в должной мере ценить ту красоту, то великое чудо, что совсем рядом с нами — оно доступно, рукой подать, но, к сожалению, не вечно. А вот на сцене театра оперы и балета, который с советских времен принято именовать неказистой аббревиатурой «ХАТОБ», без рекламы и помпы на днях как раз и случилось чудо. Чудо, которому позавидовали бы Милан и Мюнхен, Париж и чопорный Лондон. В театре давали «Поэта» — оперу Левка Колодуба.

Многим славится Украина в масштабах всего мира. Но самая звонкая слава — у голосов украинских, ибо, говорят, нет более певучего и мелодичного народа в мире. Так это или не так — судить не берусь, но то, что в Харькове зазвучало немало «золотых голосов» — чистая правда. Два из них — родственны, сплетены в один могучий голос: это баритон Петра Бойко и сопрано его жены Надежды, солистов ХАТОБа. Увы, только до недавнего времени солистов. Сегодня обе жемчужины украинской классической оперы живут в Мюнхене, гастролируют по всему миру. Их с восторгом встречают поклонники в Германии и Испании, Италии и других странах. А в Харьков они возвращаются лишь ради тех спектаклей, которые невозможны без их участия...
Опера «Поэт» — огромное, мощное полотно. Написана она была в середине 80-х, но тринадцать лет пролежала «в столе». Причем не только по идеологическим соображениям. Произведение идет «на надрыве», оно требует от артистов полного «самосожжения» на сцене. Лишь один театр в мире взялся за ее постановку — харьковский. Режиссер Леонид Куколев и заслуженный артист Украины баритон Петр Бойко стояли у истоков единственной постановки этой оперы. Уже сейчас певец говорит: «Когда мы готовили партию Тараса Шевченко, я показывал партитуры многим певцам, но мне возмущенно говорили: «Это же антивокалистично!» И действительно, спеть, выполнить задумку автора — очень сложно. Надо обладать большой гармонической памятью, большим диапазоном, уметь быстро перевоплощаться, так как попеременно приходится играть то старика, то юношу, то мужчину в самом расцвете сил. До сих пор мне не удалось найти себе замену в этой роли, потому-то спектакль и идет только тогда, когда я приезжаю в Харьков из Мюнхена. Последний раз опера шла весной. А сейчас повод приезда — самый счастливый: у меня родился внук, три триста, замечательный парень!»
Ради «Поэта» отменили ранее запланированную «Иоланту», и Петр Бойко в образе великого Тараса вышел на сцену. Спрашиваю у Маэстро:
— А когда ждать следующей постановки «Поэта»?
— Не раньше осени. У меня график выступлений расписан так плотно, что даже летнего отпуска не будет. А вот осенью я обязательно приеду и буду играть те спектакли, которые без меня не идут, среди них — конечно же, и «Поэта».
Певец с горькой иронией добавляет:
— Я не хочу разорять театр и оставлять без зарплаты моих коллег. Поэтому участвую в 4-5 спектаклях в год...
Пересказывать оперу — дело самое неблагодарное. Скажу лишь, что она посвящена одной минуте — последней минуте жизни Тараса Шевченко. Точно в гигантском калейдоскопе проходят перед глазами поэта, сменяя друг друга, картины из его прошлого: унижения детства, пытки юности, притеснения, порванные самодуром-барином картины, выкуп на свободу, несостоявшаяся любовь, ссылка... Искусство часто обвиняют в лакировке действительности. К «Поэту» это обвинение отнести никак нельзя — зритель получает возможность ощутить на себе всю несправедливость, всю боль, которую пришлось пережить украинскому гению. Не случайно публика расходилась со спектакля далеко не с радостными глазами — история умирающего Мастера тронула всех...
А после спектакля, когда отгремели аплодисменты, когда унесли со сцены охапки цветов, артисты и журналисты, ценители оперы и представители богемы проследовали за сцену, чтобы там, в уютной гримерке, пообщаться с великим артистом, который оказался в нашем городе благодаря счастливому во всех смыслах обстоятельству. Почитатели талантов Петра и Надежды Бойко приготовили своим кумирам сюрприз — выступление молодых и подающих надежды музыкантов. Никто и не ожидал, что все перерастет в незабываемый концерт, так как и Петр Бойко, и другие солисты оперы не смогли «смолчать» — их голоса наполнили маленькое помещение так плотно, что, казалось, стены вот-вот не выдержат, рухнут и стекла вылетят от мощного звука. До глубокой ночи шло своеобразное состязание замечательнейших вокалистов — молодых и старых. В конце концов все пришли к выводу, что земля наша богата талантами и было бы неплохо, если бы таланты эти могли реализоваться в полную силу не только в Мюнхене или Нью-Йорке, но и в родном Харькове.
А напоследок Петр Бойко признался, что в Мюнхенском оперном (на главной сцене) не выступит никогда в жизни. Почему? Да там Риголетто с дочерью (а партия Риголетто — одна из любимейших у певца) прилетают на космическом корабле на Планету Обезьян... «Нельзя так похабить искусство!» — говорит Петр Бойко. И добавляет: «Да и публика там другая, не такая, как у нас. Там скупые хлопки после спектакля — это считается бешеным успехом. Оваций, криков — просто не бывает. А могут еще и начать ногами топать: это провал, катастрофа...» Спрашиваю, не помогает ли разрыв с родиной так реалистично играть ностальгию Шевченко в спектакле «Поэт»: «Нет, ностальгию мне испытывать некогда, — говорит певец. — Я слишком много работаю, чтобы позволить себе скучать и жаловаться на судьбу. Чтобы сыграть Шевченко, я изучил множество книг, встретился с его биографами, знатоками его творчества. Это и помогло мне понять всю трагедию его жизни...»