На несколько месяцев в музее Клавдии Шульженко «поселятся» 25 знаменитых певцов и музыкантов, в то или иное время творивших и работающих в Первой столице.

Сотрудники музея приурочили выставку к Дню памяти народной артистки, который ее поклонники отметят 15 июня. Накануне открытия в экспозиционном зале музея корреспондент «ВХ» встретил легенду советской эстрады — народного артиста Вадима Мулермана.

— Вадим Иосифович, вы помните свое знакомство с Клавдией Ивановной?
— В свое время именно Клавдия Ивановна очень помогла мне своим советом и поддержкой. Когда я в 1967 году участвовал в одном из концертов в Кремлевском дворце съездов вместе с Аркадием Райкиным и Леонидом Утесовым, Клавдия Шульженко за кулисами сказала мне: «Ваденька, не волнуйтесь, я рядом. Все будет хорошо». И на сцену я вышел совершенно спокойным. Так мы и познакомились. Тогда для меня все эти артисты были богами на сцене. К слову, как потом оказалось, моя мама и Клавдия Ивановна в детстве дружили, так как они практически одногодки и жили на Москалевке. Я этого не знал, поскольку мама была очень скромной женщиной, об этом вспомнила и рассказала мне сама Шульженко.

— А в своем музыкальном театре-студии вы поете песни Клавдии Ивановны?
— Мы готовили другую программу, но ко Дню освобождения Харькова пару песен из ее репертуара споем. Это очень сложная задача. Песни, которые исполняла Клавдия Ивановна, нужно или петь совершенно по-другому, или вовсе не браться, потому что лучше нее не споет никто. Мне бы хотелось, чтобы песни Шульженко зазвучали по-другому — скопировать ее нельзя.

— Расскажите немного о своем музыкальном театре-студии. Ваши ребята были в музее Клавдии Шульженко?
— Да, я их приводил. Оказалось, что многие пришли сюда впервые. Слушали с профессиональным интересом и задавали много вопросов. Сегодня у нас в студии занимаются 18 человек, из них шестеро малышей, а большинство — школьники и студенты. Изначально мы прослушали 150 талантов, отобрали 50, но остались не все. Обучение у нас бесплатное, поэтому многие родители не очень серьезно подошли к процессу обучения. В итоге ребята болтаются по «самоделкам», участвуют во всевозможных конкурсах, против которых я всем сердцем и душой.

— Но почему вы противник конкурсов?
— Для детей нельзя устраивать конкурсы — это удар по психике. Если выступают десять человек, почему премии дают только трем? Это дикая травма, которая аукнется в зрелом возрасте. Я за фестивали, чтобы поощряли всех, но не выделяли. Прежде всего это должен быть праздник. Сегодня мы в основном исполняем эстрадные песни, но не исключено, что будут в репертуаре и народные. Все песни — это спектакли, как и у Клавдии Шульженко. Единственное условие — все происходящее на сцене должно дополнять исполнителя, а не мешать ему.

— Сегодня в зале музея выставлены портреты, пластинки, вырезки из газет и журналов о ныне здравствующих и безвременно ушедших звездах сцены. Вадим Иосифович, а вы не думали какие-то экспонаты передать в музей, чтобы пополнить экспозицию?
— Со временем все сюда и перейдет, я напишу завещание. Дома хранится очень много фотографий — три чемодана, старые афиши… Если честно, то их и девать некуда, так как квартира у нас небольшая. У меня жена, двое детей и кошка с шестью котятами. Сейчас я постоянно живу в Харькове.

— Чем, на ваш взгляд, выделяются, отличаются харьковчане?
— Харьков очень толерантный город. Кстати, у меня в коллективе есть парень-африканец. Потрясающе талантливый. И где бы я не представлялся, всегда подчеркивал, что — харьковчанин. Никогда не стеснялся. Впрочем, я так и не стал москвичом, хотя и считаюсь гражданином России. Я очень люблю свой город и считаю, что здесь совершенно уникальная творческая аура.