Потомок харьковского казака чтит традиции предков и не доверяет современным «казачествам».

Сегодня — праздник Покрова Пресвятой Богородицы, издавна считающийся праздником всех казаков. Поэтому не удивляйтесь, если на улицах неоднократно встретите людей в экзотической униформе. Кто только нынче не называется гордым словом «казак»! Некоторые граждане даже беззастенчиво присваивают себе знаменитые старинные или просто звучные казачьи фамилии. Благо, нынешнее законодательство позволяет «породниться» хоть с Хмельницким, хоть с Мазепой, хоть с самим Тарасом Бульбой. Правда, едва ли двадцатая часть современных обладателей бунчуков и гетманских титулов действительно имеет казачьи корни. При этом столь редкие нынче настоящие казаки по крови, прямые потомки свободолюбивых запорожцев и слобожан, вовсе не стремятся обрядиться в шаровары, не нуждаются в самоутверждении посредством фальшивого имиджа. А просто гордятся своим происхождением, почитают за честь называться казаками и всеми делами своими стараются продолжать традиции предков, верно служа государству. Как делает это Владимир Николаевич Чепела — потомок казака Ивана Чепелы, одного из основателей и первых поселенцев Харькова.
Владимир Николаевич — человек довольно известный в Харькове и на Украине. Заместитель генерального директора Харьковского регионального научно-производственного центра стандартизации, метрологии и сертификации, председатель Совета метрологов организаций Госпотребстандарта Украины, один из лидеров неофициального профессионального рейтинга. Впрочем, это больше к слову, поскольку речь у нас пойдет не о профессиональных заслугах Владимира Чепелы, а о его генеалогической уникальности. Ибо мало кто сегодня может соперничать с ним по древности рода. Чепелу можно по праву назвать самым коренным из всех коренных харьковчан. Сегодня он, пожалуй, едва ли не единственный прямой потомок одного из первых казаков, пришедших сюда более 350 лет назад. По крайней мере, местные историки и краеведы пока не нашли в Харькове других таких потомков. Не нашли бы они и Чепелу, если бы он сам не «нашелся». Произошло это относительно недавно.
Интерес к своим корням возник у Владимира Николаевича несколько лет назад, незадолго до смерти отца, у которого он успел узнать о своих предках до пятого колена. О братьях Чепелах, в начале прошлого века получивших землю недалеко от Дергачей. О том, как один из братьев, дед Михайло, основал на этой земле хутор Чепелы — нынешнее село Золочевского района Харьковской области, в котором и вырос Владимир Николаевич.
Заглянуть в историю рода еще глубже помогла, вернее — заставила случайная находка. Свою фамилию Чепела обнаружил в «Списке Харьковским черкасам 1655 года» — архивном документе, опубликованном академиком Дмитрием Багалеем в его знаменитой монографии «История города Харькова». В шестой сотне этих самых «черкасов», как тогда называли переселявшихся с Правобережья украинских казаков, значился казак Иван Чепела. Находка эта взволновала Владимира Николаевича — а вдруг это и есть его предок? Так оно впоследствии и оказалось.
Правда, чтобы установить этот факт, понадобилась долгая и кропотливая работа в архивах. Причем работа профессиональная. К одному из профессионалов — известному харьковскому историку, директору харьковского частного музея городской усадьбы Андрею Парамонову и обратился за помощью Владимир Чепела. При этом сообщил одну немаловажную деталь — все известные ему предки жили не в Харькове, а под Дергачами. Исследуя историю рода Чепел по двум параллельным направлениям — харьковскому и дергачевскому, в частности, изучая книги переписей, Парамонов сумел проследить и восстановить фактически всю историю этого рода — от казака Ивана Чепелы до его прямого потомка, казака в 13-м поколении Владимира Чепелы. Оказалось, что предки его когда-то переехали в Дергачи, на свободные земли. В переписных книгах фамилия Чепел долго писалась одной из первых, не по алфавиту. Это значит, что они служили старостами или писарями, утверждают историки.
Сам же Владимир Чепела говорит, что поиски родовых корней, уже позволяющие ему считаться самым родовитым харьковчанином, еще не закончены. Неизвестно еще — откуда пришел строить харьковскую крепость его предок-казак, как неизвестно и происхождение самой фамилии Чепела (произносится с ударением на последнем слоге). Например, согласно словарю Даля, «чепела» — это название сковородника в Смоленской земле. Также не исключено, что «Чепела» — это трансформация известной старинной украинской казачьей фамилии Чепега. В общем, исследователям есть над чем работать. И исследования продолжаются, принося все новые результаты. Не так давно в варшавском архиве в списках реестровых казаков Андрей Парамонов нашел представителей одной
из боковой ветвей рода Чепел…
К своему казачьему происхождению известный метролог относится с трепетной
гордостью.
— Осознание того, что я казак в тринадцатом поколении, как-то греет душу, — говорит он. И стремится всей своей жизнью наследовать казачьи традиции. Прежде всего — традиции верной службы государству. Впрочем, едва ли это стремление появилось лишь после генеалогических открытий. Скорее оно присутствует на генетическом уровне. Почти все Чепелы служили государству — ратной или какой иной службой. Яркий тому пример — отец Владимира Николаевича, потомственный казак, ставший моряком и отдавший 10 лет службы советскому Тихоокеанскому флоту…
Говорят, современные японские самураи ничем не выделяются среди остальных граждан своей страны. Одеваются, живут и работают как все. Но все же ни на минуту не забывают о том, что они самураи, живут, работают и служат в соответствии со своим внутренним кодексом чести. Так жили и казаки и продолжают жить их потомки, олицетворяя жизненный принцип своего сословия. Согласно этому принципу, настоящим казакам для осуществления их истинного призвания — службы народу и государству — вовсе не обязательна внешняя атрибутика вроде бунчуков и шаровар с лампасами. Что же касается современных казачьих организаций, то, по словам потомственного казака Владимира Чепелы, он не спешит вступать в какие-нибудь из многочисленных нынче «кошей», «паланок» или «войск».
Говорит, что пока не видит реальной работы, например по воспитанию молодежи, ни у одной из этих структур. А если и решит когда-нибудь записаться в казаки официально, то основательно подумает.
— Если казачья форма — всего лишь антураж, за которым не стоит никаких духовных ценностей, то в такое общество я никогда не запишусь, какие бы звания и награды ни сулили, — говорит он. — Казачьи общества должны быть казачьими, прежде всего по духу. И кандидаты в эти общества должны отбираться по духовным критериям. Я считаю, что казаком может считаться не просто какой-нибудь большой начальник, а только лишь носитель нравственной культуры казачества, ревнитель казачьей чести, которая сродни чести дворянской и является для человека главным жизненным стержнем.