Все началось с недоуменных вопросов читателей «Вечерки»: почему в этот раз фестиваль-конкурс эстрадной песни прошел в Харькове «кулуарно», не на площади Свободы, не для всех желающих… Когда же мы начали задавать эти вопросы устроителям фестиваля, оказалось, что никакого «злоумышления» в том нет.

Но есть и проблемы, обсудить которые за «круглым столом» «Вечерки» собрались представители общественности, члены жюри и организаторы фестиваля-конкурса им. К.И. Шульженко: Константин Шердиц, генеральный директор фестиваля, заслуженный работник культуры Украины и художественный руководитель Дворца студентов Национальной юридической академии, Вадим Мулерман, народный артист России, член жюри и постоянный спонсор фестиваля, Любовь Морозко, советник мэра Харькова, Вячеслав Корепанов, заслуженный артист Украины, музыкальный руководитель фестиваля, Любовь Кудрич, заведующая кафедрой эстрадного пения Академии культуры, заслуженная артистка Украины, Ирина Чемировская, помощник главного режиссера фестиваля, поэт Валерий Болотов.
Проблемы есть — согласны все
Беседа длилась почти два часа и была, признаться, несколько сумбурной. По сравнению с первым фестивалем, в котором принимали участие только 14 человек, V фестиваль-конкурс оценивал уже 21 участника. Фестиваль явно вырос — соответственно выросла и нагрузка на организаторов и членов жюри конкурса. Как справедливо подчеркнул Вадим Мулерман, организация фестиваля «настолько сложна, что многие себе не представляют, сколько в это нужно вложить здоровья, сил. Прежде всего мы должны поблагодарить организаторов фестиваля за очень хорошо проделанную работу». «Что бы там ни было, а мы фестиваль начинали, мы и продолжаем. Это наш ребенок, и мы не можем его бросить», — ответила Ирина Чемировская. Косвенно это означало, что фестиваль мог и не состояться — слишком мало средств и времени было отпущено для его подготовки.
Проблемы, которые во время этого разговора были названы своими именами, можно разделить на три категории: внешние, организационные и… деликатные. Как и выводы, которые сделали участники «круглого стола»: общие, организационные и… личные, а потому — неизвестные.
Как Клавдия Шульженко не угодила властям
Известно, что Клавдия Ивановна не очень-то жаловала сильных мира сего, за что и осталась «невыездной». Вот и в этом году… Несмотря на то, что деньги на фестиваль в бюджете были заложены (120 тысяч гривен) и дата фестиваля была определена заранее — 100-летний юбилей К.И. Шульженко 24 марта, все пошло «не по плану». Фактически было организовано два фестиваля: один, назначенный на 24 марта, был отменен по просьбе тогдашнего мэра Харькова В. Шумилкина за две недели до открытия. Аргументом стало «просто сил нет на него». Однако, похоже, что праздник очень «русских», вызывающих ностальгию песен Клавдии Шульженко за день до выборов-2006 кое-кто посчитал неудобной для себя «агиткой».
Приурочить фестиваль ко Дню освобождения Харькова тоже не удалось: у членов жюри оказались свои планы на август — путевки, концерты. А ведь, вспоминает Константин Шердиц, это было бы грандиозное зрелище — как в 2000 году и в 2003-м, когда в День города на площади Свободы посмотреть гала-концерт фестиваля собиралось более сотни тысяч харьковчан и гостей…
Наиболее удобной для жюри датой фестиваля оказались 10-11 ноября. Пришлось ограничиться залом юридической академии — технически он оснащен лучше, чем другие, считает Константин Шердиц.
Увы, у зала есть серьезный недостаток для проведения песенного фестиваля — плохая акустика.
— Прекрасный, красивый зал, но мне все-таки кажется, что фестиваль надо устраивать в оперном театре. Не в обиду юридической академии... — таково мнение народного артиста России Вадима Мулермана, который еще раз подчеркнул, что как бы трудно ни было, но команда «вытянула» фестиваль.
Но похвала не помешала Ирине Чемировской от лица тех, кто работал над организацией фестиваля, отметить, что фестиваль не стоит на должном уровне: «Это единственный фестиваль имени певицы, у которой прежде всего была душа! Другого «Фестиваля души» нет. Та же «Новая волна» в Юрмале — это фестиваль «про вообще». Будет очень обидно, если наш фестиваль так и останется родным, замечательным, любимым, но… местечковым».
А должен быть — международным!
Основанием для сожалений по поводу уровня фестиваля стало низкое исполнительское мастерство его участников.
— Песня должна быть эксклюзивная, а не повтор или перепевка, — категорически заявила Людмила Кудрич. — А кто у нас спел свои песни? Конкурс не вырастет, если этого не будет!
С ней не согласен Вадим Мулерман. Ведь эксклюзивной песню делает прежде всего авторское, оригинальное исполнение. Кроме того, как заметил Вячеслав Корепанов, «своя» песня сегодня обходится исполнителю очень недешево, а одной из задач конкурса является открытие новых имен молодых талантов, у которых еще нет финансовых возможностей «заказать» песню.
Но — в чем сошлись все — совсем недопустимым для фестиваля солидного уровня является использование при выступлении на фестивале чужих фонограмм. Как ни печально, но такой факт в этом году был…
Только от Молдовы и Беларуси удается получить исполнителей «без проблем» — их направляют непосредственно республиканские министерства культуры. Хуже с исполнителями из России, но в следующем году, как обещает Константин Шердиц, с подбором певцов поможет Иосиф Кобзон.
— В газетах сообщали, что на конкурс приедут не просто какие-то молодые кадры, а уже лауреаты каких-то фестивалей. А исполнители оказались «сырым материалом». Нужно отдать должное руководству юридической академии — они сделали все, чтобы показать лучшие силы своего учебного заведения. Но это же конкурс не юракадемии! Это же конкурс — международный! Было бы гораздо полезнее, если бы участники фестиваля победили в действительно международном конкурсе! — таково мнение Вадима Мулермана.
Прошедшему фестивалю не повезло: хоть его соучредителем и является Министерство культуры и туризма Украины, но в этом году перед фестивалем «еле успели фотографию министра заменить», не говоря уже об организационной помощи.
Вячеслав Корепанов объяснил, что при подборе украинских исполнителей для конкурса часто приходится ориентироваться на мнения некоторых народных артистов, а прослушать будущих участников фестиваля «вживую» удается не всегда. А существующая практика конкурса записей часто дает сбои: «При современной технике студийной обработки можно из ничего сделать «конфетку». Когда тот же человек выходит петь «вживую» — совсем другая картина!»
О том, что нужно, чтобы поднять представительность фестиваля-конкурса, было сказано многое. Во-первых, высказала свое мнение Ирина Чемировская, поиски тех, кто может участвовать в нем, нужно начинать как минимум за полтора года. Для этого и дирекция фестиваля должна работать все полтора года.
Вячеслав Корепанов считает, что привлечь более сильных исполнителей — не только от СНГ, но и из Словакии, Чехии, Германии, где у нас есть города-побратимы, поможет увеличение призового фонда. И исполнители из Америки, Германии и Израиля, где живет диаспора, как считает Вадим Мулерман, тоже откликнутся. Он, член жюри шести международных фестивалей, не сомневается, что «эти страны скорее всего даже выделят деньги в призовой фонд. Нужен менеджер, который бы целенаправленно работал с зарубежьем».
Известно: чтобы привлечь деньги, нужно затратить немало средств. Любовь Морозко считает, что, поскольку «творчество Клавдии Ивановны Шульженко вряд ли широко известно даже в наших ближних зарубежных странах, то придется рассылать компакт-диски, размножать их», — песня Клавдии Шульженко должна быть в репертуаре исполнителя обязательно. А это непростое дело даже для крупных бизнес-проектов.
Но — все возможно: после окончания фестиваля мэр города Михаил Добкин уже дал поручение готовиться к тому, что следующий гала-концерт и награждение будут устроены на площади.
Есть надежда, что будет увеличен и призовой фонд конкурса. Останется лишь правильно распорядиться средствами, которые будут выделены на фестиваль, в том числе и улучшить работу со СМИ, привлечь телевидение, «уговорить» президента или премьер-министра патронировать фестиваль.
Роль харьковских и всеукраинских СМИ для повышения уровня фестиваля переоценить трудно. «Пока же мы вынуждены просить их освещать конкурс. И в результате: кто-то показал только чьи-то вырванные из контекста слова, кто-то упомянул только тех членов жюри, которые на слуху у «пересічного громадянина», забыв о наших же достойнейших харьковчанах!», — отметила Любовь Морозко.
Деликатные проблемы
Организация фестиваля проходила в экстремальных условиях. Это не могло не привести к появлению некоторых, прямо скажем, неловких ситуаций. И организаторам фестиваля пришлось «хлебнуть» критики…
Так, Людмила Кудрич считает ошибкой то, что в оргкомитет фестиваля эстрадной песни не были приглашены представители кафедры эстрадного пения, а сама академия культуры не смогла выставить на конкурс своих участников:
— У нас всегда есть достойные исполнители, которые могли бы представить Харьков на фестивале. Мне очень обидно — я все-таки давала многие концерты с Давидом Ашкенази — это концертмейстер, который работал с Клавдией Ивановной! Нельзя было кафедру и меня отключить от этого всего!
«Отключенным» от фестиваля оказался и музей Клавдии Шульженко. (Говорят, в мире есть еще только один такой музей певицы — музей Эдит Пиаф в Париже.) Как выяснилось, у представителей оргкомитета фестиваля есть сомнения, что музей имеет отношение к подготовке и проведению фестиваля. И в этом — по крайней мере, так показалось автору этих строк — таится некая ревность…
Константин Шердиц вспоминает: «Фестиваль задумывался еще в 1984 году. Мы сидели, поминали Клавдию Ивановну всю ночь — Борис Агафонов, ее покойная сестра, племянница, муж Ольги Воронец. Говорили. Агафонов — у него музей еще только в мыслях был… А потом Игорь Владимирович, сын Клавдии Ивановны, попросил меня увековечить память мамы. Ну, конечно! Я был заместителем начальника отдела культуры. Пообещал. Сам не понимая еще, как это произойдет. И только через одиннадцать лет, в 1995 году, нам удалось при поддержке Евгения Петровича Кушнарева…»
Борис Сергеевич Агафонов… Его имя ни разу не было упомянуто во время нынешнего фестиваля. И это больно задело тех, кто помнит, чего стоило появление в Харькове музея Шульженко.
— Не каждый из нас смог бы продать свою квартиру, выкупить землю, домик и сделать шедевр. Не каждый из нас смог бы там жить — потому что негде было жить! — возмущенно упрекнул оргкомитет Валерий Болотов.
Именно в этот частный музей, созданный по инициативе и на средства Бориса Агафонова, Константин Шердиц привел в 1995 году Евгения Кушнарева, который сразу принял решение: взять музей на городской баланс и поддержать идею проведения в Харькове фестиваля имени Клавдии Ивановны Шульженко. Тогда же, в 1995 году, и состоялся первый фестиваль-конкурс эстрадной песни имени Клавдии Шульженко.
Мнение о том, что темы увековечения памяти К.И. Шульженко и фестиваля-конкурса надо разделить, высказала Любовь Морозко, советник городского головы Михаила Добкина. Почему?
— Увековечение памяти — более широкая задача. Относительно комнаты К.И. Шульженко… Есть закон о музеях. Мне бы очень хотелось, чтобы работники комнаты-музея познакомились с этим законом. Называть эту комнату музеем просто нет юридических оснований. Это клуб-музей, комната-музей. Музей предполагает систематизацию экспонатов, прежде всего аутентичных, а не копий. Это научно-методическая работа, которая должна проводиться людьми со специальным образованием. Несколько раз ставили мы вопрос о создании музея — а не клуба, но, увы, пока что и объективные причины, и субъективные — отсутствие денег. Но мы отдаем должное Агафонову — это высший патриотизм харьковчанина! — И Любовь Георгиевна пообещала, что сделает все, чтобы впредь имя Бориса Агафонова не было забыто.
Музей, или комната-музей, или клуб-музей?.. Пока этот вопрос решается, сотрудники дома К.И. Шульженко — назовем это место «домом» — и Вадим Мулерман «скинулись» и организовали встречу участников фестиваля в доме, где вместе с нотами, концертными костюмами и вещами обитает дух нашей великой землячки. Музею, говорит Валерий Григорьевич, ничего особенного не надо: хотя бы небольшую сумму на элементарный ремонт здания, на покупку аппаратуры, которой нет у музея, а он 4-5 раз в году проводит мероприятия на улице для сотен-сотен горожан, поклонников творчества Клавдии Шульженко. Но даже билетов на фестиваль музею выделили всего 20 штук! «Вы себе не можете представить, сколько было слез у ветеранов войны, которые даже знали Шульженко лично, а им не достался билет!»
Еще один важный вопрос был поднят — но услышан или нет? Вопрос о представительном совете города в области культуры. В него должны войти люди, пользующиеся авторитетом в городе и на Украине в областях своей деятельности, но не состоящие на государственной службе. Именно им, а не госслужащим, должно принадлежать право инициативы во многих важных вопросах культурной жизни города: начиная от формирования жюри фестивалей и до выдвижения на присвоение званий деятелям культуры и искусства, почетным гражданам города...
Но пока наше общество не назовешь развитым гражданским, а нищая культура по-прежнему зависит не столько от денег, сколько от благорасположения сильных мира сего. Может, поэтому никто из сотрудников музея Клавдии Шульженко и не пришел на наш «круглый стол»?
Главное — не таить обид. А память о Клавдии Шульженко достойна не только музея и фестиваля. «Выше имени нет, — как сказал Вадим Мулерман. — Нужно определить место для аллеи наших звезд, и возглавить ее должен памятник Клавдии Ивановны Шульженко».